Безлюдье. Новая жизнь

   Парниша, и в самом деле, оказался сыном старинного компаньона, с которым их пути-дорожки разошлись лет пять назад. Учился пацан в престижном заведении, но звезд с неба не хватал. Жизнь вел веселую и разгульную, впрочем, как и большинство "золотой» московской молодежи. Их папаши в лихие 90-е и откатные двухтысячные сумели нахарчить не слабо бабла, а отпрыски с малых ногтей привыкали его тратить. И поэтому в момент катастрофы сам Мосевский пребывал в наркотическом забытье в компании с дружком Рустамом и несколькими девицами нетяжелого поведения.

  Очнулись они только к вечеру, и не сразу поняли, что электричества в доме нет, связи никакой тоже. Рустам сразу пошел к родственникам, живущим в этом поселке неподалеку. Пришел он обратно потрясенный, остальных также моментом прокачала неожиданная новость о конце света. Они сразу же решили прокатиться по окрестностям. Уже начинало темнеть, безлюдные темные улицы и кварталы нагоняли на молодежь легкий тремор. Это как оказаться внутри фильма ужасов!

  Поэтому компания заехала в ближайший бар снять стресс, и снимали они его до утра. Девушки были родом из далекой провинции и к родственникам уезжать не торопились, они решили все вместе пока остаться в доме у Рустама, рано или поздно появятся спасатели и разберутся, что делать. Короче, молодые люди решили продолжать жить в кайф, как и привыкли!

   Так они и провели весело все прошедшие дни. Ездили днем по магазинам, а вечером на участке устраивали красочное шоу. Только лучшая музыка и выпивка и много, много секса. По ночам устраивали настоящие фейерверки, спалив салютов не несколько сот тысяч. Парни были молодыми и задорными, а девушки неистощимыми на фантазии. Как ни странно, но в их поселке нашлись еще выжившие люди. В нем квартировалось много кавказцев, это были в основном дагестанцы. Среди них оказались и родственники Рустама, поднявшиеся на рыночной торговле. Хотя сам Рустам утверждал, что те больше наркотой банчат, а их подельники, вообще, настоящие исламисты. Наркотики поставляют прямо из Эйстана, так он называл Афганистан.

  В первые дни им еще попадались на глаза несколько русских семей, в основном это были мамаши с детьми. Белобрысые загорелые дамочки, похожие друг на друга, как курочки из инкубатора. Сами ничего из себя не представляющие, но понта обычно выше крыши. Элитный ж поселок! Петр даже подкатывать к ним не стал, когда приехал сюда в первый раз, еще до катастрофы. Но сейчас вид у этих кис был явно растерянный. На второй день они все исчезли, видимо, свалили отсюда куда подальше.

   Сегодня после обеда к Рустаму приехали трое джигитов на белом джипе. Он смело зашли во двор и вызвали Рустама Агибекова на разговор. Пока двое абреков что-то громко втолковывали земляку, Мосевский жарил мясо на большом мангале. Как ни странно, но готовить он умел и очень хорошо. Друзья даже в шутку прочили ему карьеру шеф-повара. Петр уже подумывал открыть какой-нибудь модный ресторанчик, на такое дело папаша точно деньги даст, так как часто просит сына приготовить свои гостям его фирменный шашлык.

 Третий кавказец, одетый в черные свободные штаны и черную же футболку, плотоядно рассматривал аппетитные фигуры трех девушек, возлежавших в это время возле маленького бассейна.

– Слушай, уважаемый, не сдашь девочек в аренду? – со смешком спросил он.

– Такая корова нужна самому, – хмуро ответил Мосевский, – у нас у русских, такая поговорка есть – «На чужой каравай роток не разевай!»

– Умный сильно, да? – нагло стал наезжать на парня крепко сбитый абрек.

– Полегче овце…б, – Петр поднялся во весь свой немалый рост, демонстрируя мускулистый торс. Кавказец внимательно посмотрел на накачанного русского, к тому же держащего в руках острый шампур. В его темных глазах читалась бешеная ненависть и в то же время настороженность. Петр не зря много часов уделял спортзалу, и кроме накаченного донельзя тела он имел разряд по самбо. Отец отдал его в секцию единоборств еще с семи лет.

  В средних классах паренек, было забросил спорт, пока в их элитной школе не появилась парочка таких же наглых абреков. Они жестоко били всех, кто пытался им противодействовать пока не нарвались на Петьку. Тот живо вспомнил несколько коварных приемов из своего спортивного прошлого и, пользуясь превосходством в массе, слегка помял гордых сынов Кавказа. Правда, отцу потом пришлось некоторое время заминать межнациональный скандал, они даже подумали не перейти ли в другую школу. Но абреки, потерявшие в школе после этого инцидента всяческий авторитет, первыми покинули сие чудесное заведение.