Безлюдное место. Как ловят маньяков в России

— Были те, с кем я просто сидел и выпивал. Если человек меня не провоцировал, если с ее стороны не было никакого предвзятого или негативного отношения, то я довозил ее до дома и еще и телефон просил — если человек был мне симпатичен. «Если я тогда-то позвоню, нормально?» — «Нет, я тогда-то буду на работе. Позвони лучше тогда-то». Бывало, что потом я даже узнавал у молодых продвинутых сослуживцев, куда лучше с девушкой съездить. По их совету возил ее на Байкал или на турбазу.

— Что происходило в других случаях?

— В смысле? Вам прямо надо подробности рассказать?

— Что объединяло ваших жертв? Что вас провоцировало в их поведении?

— В моем понимании девушка или женщина должна общаться с надежными молодыми людьми и не ходить по городу одна по ночам.

— Если кто-то с вами не согласен, то он — или, скорее, она — не должен жить?

— Да почему? Это уже другой вопрос. Я вообще не должен решать, кто должен, кто не должен.

— Но решали же?

— То, что я делал, это неправильно.

— Вы считаете, что поступали неправильно?

— А как я должен считать? Это неправильно с точки зрения Уголовного кодекса, с точки зрения общепринятых традиций, с точки зрения правил поведения в обществе, в стране. Раньше в некоторых странах блудных женщин забивали камнями, но даже если бы я сейчас жил в такой стране, это не стало бы моим оправданием. При этом в любом обществе осуждают поведение распутной женщины.

Глава 14. Вперед, Черный плащ

После первой психиатрической экспертизы Попков прошел еще несколько — и в итоге был признан вменяемым: гомицидомания не болезнь, а расстройство влечения, патология. Врачи заключили, что, совершая свои преступления, убийца не страдал от временного психического расстройства или слабоумия, не находился в состоянии аффекта и мог контролировать себя. При этом обследования показали, что Попков хоть и склонен к самоанализу, но — из-за невысоких интеллектуальных способностей — едва ли может относиться к себе критически и осмыслять свои эмоциональные переживания. Психиатры описали ангарского маньяка как человека педантичного, требовательного к другим, склонного к нравоучениям, расчетливого, а также эмоционально холодного и невосприимчивого к переживаниям других людей.

Сам Попков не принял свой диагноз и до сих пор настаивает на том, что влечения убивать людей у него никогда не было. «Я не убивал всех подряд без разбора и каждый день, не ездил специально по городу кругами и не выбирал жертв, — говорил он на допросе следователям. — У меня все это получалось как-то спонтанно, женщины сами попадались мне на пути, просили их подвезти, садились в машину — силком туда я никого не тащил. И убивал я не каждую женщину, были случаи, и их было много, что я даже бесплатно подвозил женщин домой — если они производили на меня хорошее впечатление».

По словам Артема Дубынина, сотрудники «маньячной группы» пытались разыскать других пассажирок Попкова и даже давали об этом объявление — просили всех, кого однажды подвозил этот человек, обратиться к ним. Но никто так и не позвонил — впрочем, оперативник объясняет это не тем, что убийца врет, а тем, что люди просто не хотели связываться со следствием.

И в разговоре со мной, и на допросах Попков много раз повторял мысль о том, что судьба женщины зависела от ее поведения и образа жизни и что он хотел «проучить и наказать [своих жертв за аморальное поведение], причем сделать это и в назидание другим, чтобы другие не вели себя так либо боялись вести себя подобным образом, потому что за свою легкомысленность и распущенное поведение можно поплатиться жизнью». Женщины «положительного поведения», как утверждал Попков, его жертвами не становились — кроме Елены Дороговой, которая шла на вокзал встретить мать. «Иногда я думал, что в результате моих действий сократилось количество женщин такого поведения, но не в результате их убийств, а потому что другие станут бояться появляться в непристойном виде в ночное время», — заключил маньяк на одном из допросов.

Оперативники, которые занимались делом Попкова, относятся к этим объяснениям по-разному. «Версия о том, что Попков чистил город от порока, — блеф», — говорит Карчевский. По его словам, у жертв маньяка было мало схожих черт и только несколько из них вели маргинальный образ жизни: занимались проституцией или употребляли наркотики. У всех остальных были семьи, мужья, дети. Схожим в каждой ситуации был лишь сценарий, по которому шло общение между женщиной и убийцей: «Подсела к нему девушка, он задает ей пару вопросов, от ответов на которые зависело дальнейшее развитие событий: либо ее живую довезут до дома, либо вывезут за пределы автомобильной дороги, где она и закончит свой жизненный путь», — рассказывает Карчевский. Криминалист Антонян тоже считает, что убийства Попкова были вызваны ненавистью к женщинам вообще.