Безмятежность и доверие (ЛП)

Она была тиха, но её глаза были открыты и смотрели на стену. Не уверенный в том, была ли она ещё в более тревожной кататонии, чем раньше, после Таррин, Шерлок мягко её подтолкнул:

— Сэди?

Она вздохнула.

— Всё испорчено.

— Нет. Просто тяжёлая ночь.

Возможно, другой мужик увидел бы в этих событиях (сцена с Таррин, ревность Сэди, её явное нестабильное состояние, этот беспорядок, в котором они сейчас оказались) красный флаг, ванную, наполненную красными флагами. Но нет. Он любил её больше. Если кто-нибудь попросит его объяснить, как это могло быть, он не знал, что должен будет ответить. Но он чувствовал ответственность и не хотел ничего большего, чем просто помочь ей и снова почувствовать её веру в него.

В первую очередь, он не был уверен, что заслуживал потерять всё это, но понимал, почему она сомневалась. Он мог бы представить, как та сцена выглядела для неё, и знал, что ему следовало справиться со всем по-другому. Сэди не понимала, что такое «бывшие».

— Я не могу остановить «шипение».

Сейчас, когда она успокоилась (и он тоже, более или менее), она звучала практически похожа на саму себя.

— Я не могу заставить это прекратиться.

— Возможно, это из-за того, что ты выбрала не тот способ, чтобы сделать это, — он убрал её липкие волосы назад от лица, вытирая кровь со щеки, пока это делал. — Милая, ты не одна, — он замолчал и вытер её щеку снова. На ней был синяк. Тот вид синяка, который он узнал. — Кто ударил тебя?

Она покачала головой и повернула лицо к его груди. Это было впервые с тех самых пор, как он вошёл в ванную. Она повернулась к нему, вместо того чтобы оттолкнуть, так что он отбросил свой вопрос. Но кто-то ударил её, и это необходимо выяснить.

Он притянул её ближе и поцеловал в лоб.

— Позволь мне помочь тебе, Сэди. Я хочу заботиться о тебе, но не смогу, если ты сбегаешь, когда тебе больно.

— Ты солгал.

Он взял её пальцами за подбородок и заставил встретиться с его глазами.

— Нет. Я избегал этой темы и сожалею об этом… однако дело во мне, а не в тебе. Мне тошно думать о Таррин. Она поимела меня, да. Но там вообще нулевое напряжение. Не имеет значения, что она хочет или о чем думает. Она не имеет значение. Я люблю тебя. Я никогда не любил кого-либо ещё так сильно. Ты можешь доверять мне, Сэди. Верь в нас.

— Я становлюсь такой ревнивой. Ненавижу это. Я хотела убить её. Я не шучу.

— Я тоже хотел её убить.

Сидя в этой ванне, обнимая свою истекающую кровью девочку, он всё ещё хотел убить женщину, которая создала этот кризис.

— Но ты этого не сделала. Думай о том, что произошло сегодня как о «Маллиган» (прим.: вторая попытка). Знаешь, что это значит?

Она кивнула.

— Мой папа играет гольф.

Конечно же, играет.

— Ты не причинила ей боли и теперь знаешь кое-что о себе.

— То, что я – убийца.

Шерлок убивал больше, чем один раз, и он остро чувствовал осуждение в её голосе. Что она о нём подумает, если узнает, кем он был на самом деле, а именно — убийцей?

— Нет. То, кем ты не хочешь быть. Иначе ты бы не рвала себя на части, как сейчас, что бы не произошло. Таррин пошла домой, чтобы снова завтра стать сукой. Ты — та, кто страдает.

Гордон подошёл к дверному проему.

— Я всё приготовил. Упаковки со льдом тоже.

Он кивнул и повернулся обратно к Сэди.

— Окей, маленькая преступница. Давай тебя починим.

~oOo~

Пока они ждали Джей Эра, Шерлок помог Сэди получше привести себя в порядок и слегка одеться. Ни в коем случае Джей Эр не увидит полностью её тело, достаточно плохо, что Гордон уже увидел. Затем он сам отмылся, настолько смог, сел на застеленную полотенцами кровать рядом с ней и держал пакеты со льдом на её руках. К тому времени, когда медик «Банды» прибыл, неся огромный ящик, который, как заметил Шерлок, был достаточно вместительной аптечкой первой помощи, кровь почти остановились, кроме нескольких очень глубоких рваных ран (включающих в себя и шрам от пули). Она порезала там себя практически до кости.

Когда Джей Эр сел, натянул пару синих перчаток и выяснил, что нельзя использовать обезболивающие, он применил заморозку. Но он всё же причинял ей боль, и Сэди, уже уставшая и сверхвозбуждённая для девочки, которая регулярно себя резала, даже отдаленно не стоически переносила боль, которую не сама себе причиняла. Она продолжала хныкать и грызть свои губы. Потребность вмешаться и остановить Джей Эра от причинения ей боли (даже не исключался вариант избить своего брата до отключки) превращала Шерлока в сумасшедшего.

Наконец, Джей Эр нахмурился, глядя на него.

— Убирайся на хрен отсюда, бро. Я больше причиняю ей боли из-за того, что ты заставляешь меня так дёргаться, — он посмотрел вниз на Сэди и улыбнулся. — Окей, сладкая? Ты же не нуждаешься в его уродливой роже, нависающей над тобой, правда?

Сэди покачала головой. Шерлок почувствовал руку на своей руке и обернулся, чтобы увидеть Гордона, пытающегося отвести его на балкон. И он позволил это ему. Дерьмо. Дневной свет. А он даже не заметил.

Гордон надёжно закрыл дверь позади них, а затем подошел и встал рядом с Шерлоком у ограждения.