Безмятежный лотос у подножия храма истины

– Ты хоть представляешь, сколько людей погибнет от твоей взрывчатки? Сотни тысяч, а может, и миллионы! В военном деле он ее использовать собрался! Тебе действительно все равно, сколько людей умрет из-за твоего изобретения?! Ты подумал о том, как легко было бы пронести такую бомбу, например, в императорский дворец? Всего лишь два пузырька из-под духов, и может наступить конец династии! А если кто-нибудь додумается подменить этой адской смесью пару кувшинов вина, которое поставляют во дворец, то половина столицы будет стерта с лица земли!

Заметив ошарашенное выражение лица Чуньгуана, девушка отпустила его, чтобы снизить действие ауры. Через несколько секунд к шиди вернулась способность разговаривать:

– Я и не думал, что шисюна будут беспокоить подобные вещи.

– Даже животных волнует смерть их соплеменников, – холодно процедила Вика. – Так в твоих глазах я хуже какого-нибудь зверя?

Она резко развернулась и ушла, не слушая, что там пытается сказать Чуньгуан. Впрочем, за сегодняшнюю короткую встречу он успел начислить ей почти триста пунктов отношений, так что девушка сочла свою ежедневную миссию выполненной. Хотя ей как-то уже расхотелось влюблять в себя этого идиота. От него же проблем больше, чем пользы. Достаточно будет просто удерживать его шкалу отношений в плюсовом диапазоне, чтобы Чуньгуану снова не пришло в голову выбить из нее дух.

Вика вернулась домой и собиралась снова заняться изучением начертания, но тут в ее дверь кто-то очень робко постучал. Слегка заинтригованная этим фактом, девушка открыла дверь и увидела на пороге одну из своих учениц. Память у этого тела была отменная, так что Вика смогла даже вспомнить ее имя – Лян Дандан. Девочка была из предпоследнего набора учеников, а значит, ей было лет пятнадцать-шестнадцать, но выглядела она намного моложе, лет на двенадцать, совсем ребенок. Ученица держала в руках какой-то струнный музыкальный инструмент и просила дать ей советы по исполнению, причем выглядела она так жалобно, что у Вики сил не хватило ее выгнать. Вообще-то она до этого присутствовала на паре музыкальных уроков – просто сидела, с умным видом листая нотные записи, которые для нее выглядели как полная абракадабра. Потом почитала сборник местных песен и поняла, что все это для нее – дремучий темный лес. Но по окончании урока похвалила детей за усердие, рекомендовала больше практиковаться и сочла свою миссию выполненной. Когда класс опустел, она тоже попробовала поиграть на гуцине, однако чуда не произошло: память тела не проснулась, и вместо музыки у девушки получилось лишь неблагозвучное тренькание.

Поэтому Вика понятия не имела, что она может посоветовать человеку, который как минимум уже три года учится в местной музыкалке. В прошлой жизни девушка меньше года там проучилась, ей самой впору уроки у этой девочки брать. Мысленно вздохнув, Вика все же пригласила ее войти в дом. Та явно замялась на пороге, но потом все-таки приняла приглашение.

Девочка исполнила какую-то музыкальную композицию, причем сидела так, будто кол проглотила, и с таким сосредоточенным лицом, словно от исполнения зависела ее жизнь. А после спросила у учителя, что не так с ее игрой. Вика сделала еще более умное лицо, чем на уроках, и посоветовала ребенку немного расслабиться. На волне вдохновения она даже выдала небольшую речь о том, что музыка – это почти заклинание, только вместо Ци в нее нужно вкладывать эмоции, а не играть словно деревянная марионетка.

Девочка просияла, низко поклонилась учителю и поблагодарила за наставления. А потом вдруг выдала:

– Эта ученица обещает, что станет лучшей в игре на юэцине, даже если придется потратить на это всю жизнь.

– Хорошо, что ты в таком юном возрасте уже выбрала себе цель. Это достойно похвалы. Но почему эта цель такая мелкая? Ты ведь ученица пика науки и искусств, ты можешь добиться чего угодно. Если используешь свой разум на полную мощность, сумеешь даже весь мир перевернуть.

Ученица уставилась на него, открыв рот. А потом спохватилась и ответила:

– Эта недостойная не настолько талантлива. Она боится разочаровать учителя.

– Глупости, – отмахнулась Вика. – Раз ты стала ученицей, значит, ты уже умнее, талантливее и удачливее, чем тысячи других людей. Ты можешь достичь бессмертия, и тогда у тебя будет все время мира, чтобы добиться поставленной цели. Если захочешь, сможешь научиться играть вообще на всех музыкальных инструментах. Или создать свои собственные. Или написать множество песен, чтобы дети их потом на уроках изучали. А то и вовсе заняться чем-нибудь другим. Перед тобой открыты все двери, так что не надо загонять себя в настолько тесные рамки.

Вика легонько похлопала девочку по голове, почти как Шэнли.

– Все твои ограничения существуют только здесь. – Девушка указала пальцем на ее лоб. – Просто не позволяй им останавливать тебя.