Безмолвие полной Луны (СИ)

Снилось Бегемоту, что ему на дом принесли роскошную шубу и предложили её купить. Мотя отнекивался, мотивируя отказ тем, что хотел свозить жену к Средиземному морю на отдых и денег на всё не хватит. Постепенно он сдался под напором торгаша, согласившись с доводом последнего о том, что моли тоже что-то жрать надо. "Шуба подождёт! - хором закричала моль, высовываясь из шкафа. - Пусть сначала посмотрит мир вместе с женой, попутешествует, поголодает; глядишь и нас поймёт. Шуба подождёт! Мы, пока, старые валенки доедим..." В пронзительной синеве неба летела стая моли, построенная стройным и тяжёлым свинцово-серебристым клином. В поисках резервного пропитания косяк устремился на юг, в лучшие места проживания, где, по слухам, кормовая база была лучше, так как про шубы в шкафах южный народ частенько забывает и забивает на них. В теплом климате это голая показуха: ходят по набережным в меховых изделиях, обливаясь потом и даже не застёгивая их на пуговицы - на распашку. Главное - продемонстрировать, что и мы не лыком шиты... Трофейное звено моли уносило недоеденную шубу и валенки...

Дальше пошёл сон про тополя и туалете, причудливо смешавшиеся в сознании сюрреалистическими образами. Крашенные белой известью деревянные сортиры, стоящие вдоль дороги нестройными покосившимися рядами, напоминали тополя с крашенными, всё той же известью, стволами у основания. "При чём тут тополя?" - в недоумении размышлял Мотя, даже во сне не могущий отогнать от себя подобные мысли. При чём тут сортиры, его почему-то не беспокоило...

...

Коту снился сон про то, как он выступал в роли любовника - неудачника. Неожиданно нагрянувший муж заставил спрятаться его в шкафу. Внутри повсюду висели, поеденный молью, шубы, брюки и шерстяные пиджаки. Из-за этого видимость, и без того почти нулевая, ещё более ухудшалась и Василия посетил приступ клаустрофобии. Нестираные носки, которые хозяин квартиры складировал тут же, помимо боязни замкнутого пространства, вносили нестерпимый аромат в атмосферу и панику в душу. Кот не хотел быть отравленным за здорово живёшь: за чью-то жинку, которую он видит первый раз в жизни и Вася заметался в импровизированном карцере. Мятущийся в шкафу любовник тщетно искал выход. Пьяный, он и со светом мог ориентироваться только в радиусе полуметра, да и то - на ощупь.

- Что там в шкафу стучит? - спросил муж жену, не переставая давиться подгорелыми котлетами.

- Да моль, наверное, об стенки бьётся.

- А чего котлеты сожгла? Уснула, что ли?

- Уснула...

Глава четвёртая. Призрак индейской Луны

Уставшие люди за ночь хорошо выспались и поэтому, настроение с утра было приподнятым. За завтраком, проанализировав обстановку, выработали план дальнейших действий на ближайшее время и стали готовиться в путь. Барбариска заметила на ногах Чингачгука настоящие индейские мокасины, сшитые из шкуры лося. Как раз из того места задней ноги животного, которая резко сгибается, образуя удобную пазуху для помещения туда пятки аборигена Дикого Запада. Спереди, со стороны пальцев, мокасины Чингачгука были прошиты полоской кожи, которая теперь образовывала ранты обуви. То ли Лейб поленился, то ли бисера не хватило, но иглы дикобраза отсутствовали, в результате чего, украшены мокасины были бедновато.

- Ты где себе такие черевички отхватил? - спросил его Шмель, с любопытством разглядывая индейскую национальную обувь.

Чингачгук, принявший с утра на грудь, был в ударе и его рассказ без слов о том, почему бледнолицый брат сменил свою обувь на индейские мокасины, оказался достойным кинематографа. В лучших традициях аборигенов Дикого Запада он молча демонстрировал ихние национальные танцы, частично смешав со своим национальным достоянием. Бесновался, прыгал, как гиббон, чтобы в итоге все поняли - это мягко, практично, удобно.

- Похож! - согласно кивнул головой Ворон.

- Танцем? - спросил Лис.

- Клювом...

Новые знакомые, не без интереса, просмотрели безмолвный танец и наверняка усомнились в том, что они правильно попали в компанию нужных людей, а не в руки маньяков.

Внезапно, небо заволокло чёрной тучей и, едва начавшийся день, стал стремительно превращаться в ночь. Непроглядная мгла накрыла стоянку современных кочевников и на землю рухнул проливной дождь. Палатки к этому времени оказались свёрнутыми и убранными в рюкзаки, так что деваться было некуда. Аномальный ливень закончился так же внезапно, как и начался, но, все оказались промокшими до нитки. Слова про мать и прочих представителей русского фольклора, присутствующих в национальном нецензурном сленге, ещё долго оглашали поляну и ближайшие окрестности. Возгласы, полные негодования, перекликались со стенаниями и жалобным повизгиванием Барбариски, разом лишившейся сухой одежды. Пришлось по-новой разводить костёр, чтобы мало-мальски просушиться над огнём. Дрова намокли только сверху и вскоре языки пламени удаляли избыток влаги из разноцветных шмоток.

- Мотя! - крикнул Лис. - Для сушки вонючих носков разведи другой костёр.

- Да-да! - подтвердил Кот. - И желательно, как можно дальше от лагеря.