Безмолвие

Кашель. Чихание. Смех, плач, мой жалостный вздох, когда я вспоминала про Отиса, всхлипывания Джуда, свернувшегося клубком на коленях у мамы, уткнувшись лицом ей в шею. Все это могло оказаться достаточно громким, чтобы привлечь веспов, если бы мы так остро не сознавали опасность. Мои вздохи стали беззвучными, и было так неестественно видеть, как Джуд плачет без слез, «сухо».

Мы жили, стараясь не заглядывать далеко в будущее.

На второй день мы оценили запасы продовольствия. Кладовка была забита – рис, макароны, картошка, консервированные овощи. Папа сказал, что старуха, скорее всего, запасла это на случай снегопадов. Продуктов при экономном расходе должно было хватить на неделю – и даже дольше, если мы согласимся жить впроголодь.

На третий день я снова попыталась связаться с Люси и Робом. Страница Люси в соцсетях «зависла», никакой активности. Ничего. Я едва не связалась с ней по «Ватсапу», но в последний момент остановилась, представив себе, как у нее звонит телефон, когда она ползет по улице или прячется в саду. Роб ответил на мое сообщение, сказал, что он в одном местечке на севере Уэльса, где, как ему кажется, безопасно. Я так обрадовалась, получив от него весточку. Даже то, как он набирал текстовые сообщения, было знакомым и привычным. Я очень соскучилась по нему, и мы дали друг другу слово быть на связи.

На четвертый день Линна обнаружила в дальнем углу кладовки мешок с мукой и решила испечь хлеб. Это на какое-то время смыло атмосферу отчаяния, царящую в доме, а также позволило нам пополнить запасы продовольствия, в чем мы очень нуждались.

День пятый – это когда я потеряла контакт с Робом. Он перестал отвечать на мои сообщения, его странички в соцсетях «застыли». Я пробовала снова и снова, стараясь не расплакаться, стараясь не думать, что с ним могло произойти, какой у него сейчас может быть вид. Я дала себе слово на следующий день попробовать еще раз, но когда ложилась спать, мысли у меня были самые плохие. Я боялась, что так никогда и не узнаю, что произошло с Робом. Жив он или мертв, но, вероятно, наши жизненные пути больше никогда не пересекутся.

От этой мысли мир показался мне очень большим и черным.

Я знала, что папа пытается связаться с дядей Натаном и тетей Мэгс, но безуспешно. У него странные отношения с братом и сестрой, и он неизменно расстраивался, когда о них только заходила речь. Я смотрела, как папа пробовал связаться с ними и не получал ответа. Лицо у него было рассеянное, глаза пустые. Наверное, было бы лучше, если бы он расплакался.

На шестой день мы увидели группу людей, бредущих вдоль гребня холма на север. Они оставались на виду минут десять – семь маленьких фигур-палочек на фоне темнеющего неба, осторожно пробирающихся между деревьев и кустов. Я надеялась, что эти люди увидят наш дом и подойдут посмотреть, что да как. Однако когда фигуры прошли мимо, я увидела, что родители испытали облегчение. Хотя мы об этом не говорили, мне стало неприятно. Но затем я задумалась, чем могло бы закончиться появление этих людей, и мне стала понятна реакция родителей.

Веспы присутствуют вокруг постоянно. Иногда, в некоторые дни их было в воздухе больше, чем в остальное время, но мы все время могли видеть несколько тварей, гнездящихся поблизости. Двор был довольно большой, и веспы сидели на деревьях и стенах, а дальше за полем начинался лес, и бледные силуэты виднелись тут и там среди голых ветвей, похожие на причудливые плоды.

Линна нашла в шкафу старенький бинокль, и Джуд подолгу обозревал окрестности. Он обнаружил на лугу на склоне холма нескольких овец. На третий день последняя овца перестала двигаться, а на следующий день несколько овец взорвались, словно грибы-дождевики, порождая облака маленьких веспов. Минуты две твари кружили в воздухе, затем облака рассеялись, и веспы разлетелись в разные стороны.

Кажется, на пятый или на шестой день мы увидели приближающуюся к коттеджу собаку. Джуд увидел ее в бинокль и поспешил сообщить мне, сказав, что в лесу бродит волк. Я ему сказала, что никаких волков здесь не бывает. Это была немецкая овчарка. Большая, черно-бурая, она кралась сквозь заросли, словно кого-то выслеживая, однако ее взгляд был прикован к нам. Я позвала маму и папу. Я хотела позвать и Линну, но она спала в спальне старухи. В последнее время бабушка стала часто спать днем.

Мы следили за тем, как собака подходит ближе. Я старалась не смотреть на выражение лиц родителей, поскольку понимала, о чем они думают. Мы не могли приютить собаку у себя. И все-таки я какое-то время тешила себя этой мыслью.