Безмолвная

Тело Рейманна он нашел буквально через минуту после того, как пара беглецов покинула виллу. Прикидывал, что с ним сделать, поскольку времени у него оставалось много. Ему не нужно было ехать бампер в бампер за голубым «Пежо». Он заранее как следует подготовился к тому, чтобы не потерять беглецов.

Но Рейманн чертовски мешал. Его труп мог подтолкнуть полицию к действиям. Следователи не станут ждать результаты криминалистической экспертизы, чтобы определить, кто виновен в убийстве. Но разве кто-нибудь смог бы напасть на настоящий след? Скорее всего, нет.

Наблюдая за Вернером, мужчина прикидывал, как долго ему придется еще ждать и когда он сможет приступить к делу. К этому он был готов.

А Дамиан и понятия не имел, что за ним наблюдают. Когда он поймет, что за ними следили с самого начала, делать что-либо будет уже слишком поздно.

Мужчина, надвинув бейсболку на лоб, вернулся к кабине. Захлопнул дверь, но стекла не опустил. Он запарковался так, чтобы видеть происходящее в номере отеля.

Мужчина знал, что Кассандра сейчас рассказывает Вернеру о том, как долгие годы пряталась от Каймана. Он был уверен, что знает все подробности этой истории — и даже каждый следующий шаг этой пары. Они выспятся, отдохнут и продолжат путь. Не совсем понятно, какое направление они изберут, но точно будут стараться покинуть территорию Евросоюза. Не исключено, что кинутся на восток. Неподалеку от границы, в каком-нибудь небольшом населенном пункте остановятся. Кассандра вытащит из банкомата наличку со счетов, куда перегнала средства мужа. И тогда, обеспеченные, они двинутся дальше, чтобы начать новую жизнь…

Водитель устремляет взгляд на Вернера. Замечает на его лице улыбку, свидетельствующую, что Дамиан может думать о том же самом.

«Надежда — мать глупых и изменчивая любовница влюбленных», — думает мужчина. А потом усаживается поудобнее и настраивается на долгое ожидание — ожидание, которое увенчается самым большим успехом в его жизни.

6

Отвернувшись от окна, я присел на подоконнике. Ева смотрела на меня неуверенно, словно боялась того, что я не пойму всего, что ею двигало.

Однако мне все отлично было понятно. Как-то раз я наткнулся на материалы исследования, касающиеся домашнего насилия в отношении женщин. При их чтении у меня мороз шел по коже. Не помню подробностей, но некоторые статистические данные просто-таки врезались в мою память. Согласно им, от рук таких людей, как Роберт Рейманн, еженедельно погибают три женщины.

Однажды Ева могла стать одной из этих трех. Жестокость в Рейманне нарастала, и ничто не говорило за то, что однажды он изменится. Чтобы вырваться из этого кошмара, моя невеста должна была действовать, соблюдая максимальную осторожность, опасаясь не только Каймана, но и своего мужа. Может, даже прежде всего — его.

Если б он обнаружил, что Ева собирается от него сбежать, все закончилось бы трагедией. Это объясняло, почему она решилась на столь сложную комбинацию. Я на мгновение закрыл глаза, подумав о том, как много женщин находятся в подобном положении. Трех партнеры еженедельно убивают, но сколько еще испытывают адские мучения, подобно Еве? Мучения, остающиеся за закрытыми дверями и потому не попадающие в статистические отчеты…

— Что-то не так? — неожиданно спросила она.

Я поднял веки.

— Нет. Всё о’кей.

— Ты выглядишь обеспокоенным…

Ева поднялась и медленно подошла ко мне. Встала рядом у окна и внимательно оглядела окрестности.

— Заметил что-то подозрительное?

— Нет, — ответил я, беря ее за руку. — Хотя в данной ситуации паранойя была бы нелишней.

Мы стояли лицом к лицу — нас разделяли лишь несколько сантиметров — и всматривались друг в друга так долго, что мне показалось: весь мир на время застыл, давая нам возможность наконец-то насладиться своей близостью.

— Никто нас не выслеживает, — сказала Ева. — Полиция понятия не имеет, где мы. Кайман не напал на наш след, а люди Роберта еще не знают, что случилось.

— Если б так было…

— Я позаботилась об этом. — Ева улыбнулась. — Так что с этой стороны нам ничего не грозит.

— А с какой стороны грозит?

Она выпустила мою руку, вернулась за столик, долила себе просекко и уселась так, чтобы видеть меня.

— Не этого я боюсь…

— А чего?

Мне казалось, три угрозы, о которых я думал, в полной мере соответствуют нашим гипотетическим поводам для беспокойства.

— Не знаю, сможешь ли ты простить меня, Тигр.

— Ты о чем?

— Все, что я натворила… — произнесла она потухшим голосом и потупила взгляд. — Понимаю, как это выглядит…

— Как?

— Как будто я с тобой забавлялась, — сказала Ева, волнуясь. — Как будто эгоистично решила, что ты должен пройти хотя бы часть пути, избранного мной.

Я наморщил лоб в поисках подходящего ответа. Я прекрасно понимал Еву и ее побуждения. Может быть, на ее месте меня тоже мучили бы подобные сомнения…

— Ты говоришь так, словно не знаешь меня, — произнес я, подходя к ней.

Она долго не отвечала. Решение давалось ей с трудом. Мне было понятно, что это означает.