Безмолвная

Сам не знаю, почему, но я постучал — и затем медленно открыл дверь. Сделал шаг внутрь и остановился. Обвел взглядом пустую комнату.

— Ева?

4

Мне казалось, что время в ожидании возвращения Верна тянется ужасно долго. Я пробовала отвлечься, сосредоточившись на какой-нибудь мысли, но безрезультатно. Мысли носились в моей голове как шальные. Я даже уже позабыла, на каком месте своего рассказа остановилась.

Мне страшно хотелось выпить, и всё тут.

Нарезая круги по комнате, я то и дело поглядывала в окно. Наконец уселась с газетой у столика. Перелистнула несколько страниц, не понимая, что читаю. Затем пошла проверить, как там Войтек.

И тогда услышала, как открывается дверь. Сразу после этого в тишине послышался звук шагов. Кто-то ступал медленно, осторожно, словно шел по минному полю. Я затаила дыхание…

Выдохнула, только когда услышала, как Дамиан зовет меня по имени. Вышла из спальни и тихо затворила за собой дверь. Улыбнулась Вернеру, выглядевшему так, будто он разминулся со смертью.

— Что-то не так? — спросила я его.

— Нет, нет… Просто ты напугала меня.

— Чем?

Он тряхнул головой и отмахнулся. Вынув из сумки просекко, сел за столик и стал возиться с пробкой. Я уселась напротив, глядя на него. Справлялся он плохо. В иной ситуации я сочла бы, что это довольно мило. Но сейчас мне просто хотелось выпить.

Открыв наконец бутылку, он пролил немного вина на стол. Чуть слышно обругал себя и огляделся.

— Не расстраивайся, — успокоила его я. — Утром уберем.

— Да просто ищу, где взять фужер.

— Да? — Я засмеялась. — Вот уж что меня абсолютно не волнует…

Взяв бутылку, налила вино в стеклянную колбу заварного чайника, оставленного прислугой на случай, если гости захотят заварить чай.

Через минуту Вернер пил пиво, а я — свой любимый напиток, сразу почувствовав себя лучше. Мысли в моей голове упорядочились настолько, что я уже четко знала, как буду продолжать.

Дамиан был скованным и то и дело глядел с тревогой в окно. Я решила, что будет лучше направить его раздумья на что-то другое, не связанное с предполагаемой угрозой со стороны людей Роберта или Каймана. Несомненно, мы нажили себе врагов. Но никто из них не знал, где мы находимся. Никому не было известно, на какой машине мы передвигаемся. В данную минуту ничто нам не угрожало.

— На чем мы остановились? — спросила я.

— На том, что в какой-то момент ты поняла: больше не выдержишь.

— Это мягко сказано, — уточнила я, отставляя чайник в сторону. — Я оказалась за гранью терпения.

— Догадываюсь.

— И тогда решила действовать.

— Почему же просто не связалась со мной?

— Не имела возможности. Роберт следил за каждым моим движением. Знаешь, скольких усилий мне стоила одна-единственная минута разговора в «РИЧ»?.. Я вынуждена была воспользоваться им потому, что стук клавиш не вызывал у него опасений. Ни у него, ни у тех, кому он платил за то, что стерегли меня.

Вернер удивленно поднял брови.

— Речь идет об огородниках, уборщице, охранниках… Все следили за мной.

— Ты говоришь так, словно была узницей в собственном доме…

— Была. И не только в доме.

Дамиан прижмурил глаза, будто мои слова вызвали у него физическую боль.

— Я долго думала, каким образом связаться с тобой, — продолжила я поспешно. — Нужно было найти способ, не вызывавший у Роберта подозрений. И канал связи, который я могла бы хранить в тайне не несколько часов или дней, а значительно дольше. Я не знала, сколько времени у тебя уйдет на то, чтобы приехать ко мне, а у меня — перевод всех финансовых средств и подготовка побега.

Вернер слушал внимательно, стараясь не упустить ни слова. Я отметила про себя, что давно уже никто так ко мне не относился. Никто так на меня не смотрел. Да, с ним я могу наслаждаться ощущением подлинной безопасности. Ему не нужна была организация, которая могла бы противостоять мафии Каймана. Хватало того, что он был готов на все ради меня.

Я пристально и долго смотрела на Дамиана, чтобы тот не заметил, как разбегаются мои мысли. Он нервно поерзал, глотнул пива и произнес:

— Не очень понимаю, как найденное тобой средство могло помочь…

— Потому что не знаешь, что за все эти годы я научилась манипулировать Робертом. По крайней мере, до определенной степени.

— То есть?

— Я понимала, что если ночью разозлю его и спровоцирую на бо́льшую жестокость, то днем смогу рассчитывать на бо́льшие уступки с его стороны. Он был как маятник, а я научилась придавать ему нужное направление.

— Звучит малость пугающе…

Я пожала плечами. Со стороны, конечно, так оно и воспринималось. В последнее время единственным способом воздействия на мужа стало побуждение его к тому, чтобы он бил меня чаще и сильнее. Пожалуй, это было лучшим из всех подтверждений того, в каком токсичном, патологическом мире мне пришлось жить.

— Однажды ночью я стала предъявлять ему претензии в отношении секса, — не задумываясь, продолжала я.

Дамиан с трудом сглотнул, а до меня только теперь дошло, что его воображение работало в данный момент на полных оборотах.

— Он был асексуальным, — пояснила я. — Удовлетворялся только насилием.

Вернер кивнул.