Безмолвная

— Поначалу я уговаривала себя, что все пройдет. Что это какой-то психологический срыв, спровоцированный моей беременностью, — атавистическое опасение Роберта, что теперь все внимание и любовь сконцентрируются исключительно на ребенке.

Я открыл было рот, чтобы задать один важный вопрос, по-прежнему будораживший мой ум. Но не задал. Не должен был.

Однако она сказала об этом сама.

— Да, я любила его, — призналась Ева. — Сначала все подчинялось расчету, а потом, со временем…

Она умолкла, не договорив. Мы сидели в молчании, не глядя друг на друга, и нарочито лениво пили. На самом же деле оба были напряжены до предела. Сердца наши стучали, будто молоты.

— Понимаешь? — спросила наконец Ева.

— Да.

— И всё это из-за чувства безопасности, которое он мне тогда давал.

— Понимаю, — еще раз подтвердил я, надеясь, что тема исчерпана.

Ева кивнула, но я не думаю, что она поверила мне. Честно сказать, я и сам не был уверен, что смогу примерить на себя ее ситуацию. Теоретически это не трудно — изнасилованная, запуганная женщина встретила наконец кого-то, рядом с кем может чувствовать себя в безопасности. Стоит ли удивляться, что она влюбилась в этого человека? Конечно, нет. Кроме того, она не надеялась, что мы когда-нибудь встретимся. Потому что ради блага нас обоих должна была вычеркнуть меня из своей жизни. Это я понимал прекрасно.

— После учебы мы некоторое время жили в Велькопольске, — продолжила Ева. — Роберт работал на таможне. Потом я вернулась с ним в его родные места. Мы стали жить в Ревале, и все у нас поначалу было в порядке. А затем начались проблемы…

— Ты можешь не рассказывать про это.

— А я хочу! — заявила она, усевшись на стуле поудобнее. — Ты должен знать всю правду.

— Хорошо.

— С первыми симптомами я столкнулась еще в самом начале. Роберт всегда старался доминировать в разговоре, принимал сам все решения и лишь иногда позволял мне почувствовать себя самостоятельной. На самом же деле он постепенно лишал меня свободы, сделав в конце концов бесправной.

Я пил пиво большими глотками, подумав, что в таком темпе быстро опорожню бутылку. Подумал было, что неплохо бы сходить в ближайший магазин и купить сразу упаковку пива, но быстро прогнал эту мысль. Я хотел выглядеть трезвым, когда Ева приступит к делу.

Она продолжила рассказывать, как Рейманн неделя за неделей сковывал ее свободу все крепче. В какой-то момент Ева собралась уйти от него, но сразу после этого выяснилось, что она забеременела.

И тогда все понеслось вниз, словно лавина. Роберт начал грозить ей — а затем и распускать руки. Сначала душил, потом стал бить. Причем бил так, чтобы не оставалось следов. В последнее время он разошелся вовсю. Особенно после рождения Войтека, когда Ева не могла покидать виллу.

— Я была поражена, Тигр, — прошептала она, уставясь невидящим взглядом на стену.

Ева выглядела очень испуганной. Да, на ее месте всякий испугался бы.

— А после этого пережила… сам знаешь что.

Я кивнул.

— Казалось, все вернулось, — медленно сказала Ева, словно приходя в себя после короткого обморока. — Мне стало казаться, что Роберт еще хуже тех, кто напал на нас у Ложа Шидерцев. Что он способен на большую жестокость, если ему что-то не понравится. Долгое время я ходила словно парализованная.

Я мог себе это представить, увидев ее состояние несколько минут назад.

— На этом этапе у меня уже не было никого, к кому я могла бы обратиться, — снова заговорила Ева. — Растеряла всех знакомых. В Ревале я почти никого не знала, а все эти «почти никто» так или иначе были связаны с Робертом. Лишь набирая работников для «Рейманн инвестигейшн», я познакомилась с людьми, не связанными с ним.

Мне и без того было понятно, что Еве не к кому было обратиться за помощью. После всех прошлых кошмаров, после зыбкой надежды на то, что все забудется, она оказалась в еще худшем положении.

Я на секунду закрыл глаза и опустил голову. Затем спросил:

— Тот человек со шрамом. Кто он?

— Это Глазур.

— Кто?

— Сотрудник агентства, специалист по информации. Я очень признательна ему за все.

— Поясни.

— Я обратилась к нему, когда поняла, что только ты можешь спасти меня. Мне казалось, что я сделала все незаметно, но Роберт начал что-то подозревать и уволил Глазура, — слава богу, не вникая в подробности. Он убирал всех, кто начинал быстро сближаться со мной.

— Поэтому и Клиза вылетела?

— Да. Ее и Глазура постигла одинаковая участь.

— Она знала о тебе? О твоем реальном облике?

— Нет, — Ева отрицательно покачала головой. — Глазур, впрочем, тоже знал лишь о патологии Роберта и моем желании избавиться от него. И что только ты можешь мне в этом помочь.

Я на мгновение задумался. На первый взгляд все выглядело логично, но когда я начал мысленно анализировать рассказанное, у меня возникли сомнения. Я надеялся, что сейчас Ева развеет их, объяснив, что ее заставило принимать именно такие решения. Особенно не давало мне покоя одно.

— Но ведь Клиза, начав заниматься делом, могла о тебе все узнать…

Ева усмехнулась.

— Таков был план.

— А конкретнее?