Безмолвная

Ничего удивительного в мощи сероина нет, если знать, что карфентанол применяют для усыпления слонов. К тому же, как я читала, изготовители сероина все чаще подмешивают в него что попало. В расчет принимается лишь то, чтобы он выглядел соответствующим образом и клиент не сомневался в том, что покупает именно его.

Эффект от смешивания различных ингредиентов мало кого интересовал. В том числе и Роберта. Для него самое главное — своевременный расчет с ним дилеров.

Он был местным магнатом и к тому же в течение многих лет позиционировал свой бизнес в глазах общественности как многопрофильный, благодаря чему мог незаметно отмывать деньги. С определенного момента все заработало само по себе, как прекрасно отлаженная машина.

Более всего мы поднялись на недвижимости, хотя это тоже не имело ничего общего с легальной деятельностью. Опыт службы Роберта на таможне ценился на вес золота, а его ухищрения отличались гениальной простотой. Так, несколько принадлежащих ему фирм предлагали кредиты с очень низкими процентами под залог недвижимости. Клиентов подбирали таких, чтобы быть уверенными в неспособности тех в условленный срок выполнить свои обязательства по погашению кредитов. И тогда их дома и квартиры забирались за бесценок, а затем продавались значительно дороже.

Подобных уловок была куча, и «Рейманн инвестигейшн» — одна из них. Агентство не приносило большой выгоды, но позволяло легализовать часть доходов от продажи «серой смерти».

Я, конечно, ощущала дискомфорт от того, что теперь мне предстоит воспользоваться этими деньгами для начала новой жизни с Войтеком, но выбирать не приходилось. К тому же «кнопка пуска» была уже нажата. Деньги находились на соответствующих счетах, оформленных на Дамиана. Теперь мне предстояло только проследить, чтобы в нужный момент он их отдал. Потом я могла бежать.

Я повторяла это про себя, стараясь не падать духом, поскольку мне еще предстояло пережить сегодняшний вечер.

Когда Роберт вошел в дом, я сразу поняла: будет плохо. Поняла уже по тому, что нашего сына с ним не было.

Роберт заглянул в кухню и послал мне легкую улыбку. Я ответила тем же самым, а потом подошла к нему и, поцеловав, спросила:

— Где Войтек?

— Ночует у товарища.

Я вопросительно вскинула брови, стараясь не возмущаться.

— Ничего не знала об этом…

— Договорились в школе.

— Ты мог бы…

— Что? — вскипел он. — Позвонить и спросить у тебя разрешения?! Подумаешь, великое дело! Он отпросился у меня, когда я забирал его, и получил мое согласие. Мне надо советоваться с тобой по любому поводу? Так, что ли?

Я открыла рот, но он не дал мне ничего сказать.

— Подумаешь, только одна ночь у товарища! — И с ухмылкой добавил: — Возражаешь?

— Нет.

— А пялишься на меня так, будто я твою мать убил.

— Просто…

— Что?! — рыкнул он, приближаясь ко мне. Еще не снял пиджак, не положил папку, но уже был готов лупить меня…

Я сразу поняла: сегодняшняя ночь будет совсем другой по сравнению с предыдущими.

Еще пару часов назад мне казалось, что от побега меня отделяет какой-то шаг. Вернер отыскал след Евы, я обеспечила финансовые средства. Достаточно ему было появиться, и мы с Войтеком могли бы бежать.

Никогда Роберт не нашел бы нас. Никогда! И никогда он не отыскал бы Вернера, который в его глазах был просто незнакомцем, случайным клиентом, никак не связанным со мной. Он ни за что не догадался бы, что именно Дамиан помог мне вырваться из этого ада.

И потому никогда не смог бы заставить меня вернуться.

Но пока что Дамиан исчез, как камень в морской глубине, а меня ждали обстоятельства, которые…

Впрочем, к чему эти эвфемизмы и аналогии? Надо прямо признать: меня ждали муки. Муки, которых я могла и не вынести. Я видела это в глазах мужа, который сверлил меня взглядом. Взвинченный, разъяренный, он испытывал потребность выместить на мне весь накопившийся за день негатив.

— В чем дело, мать твою?! — спросил он. — Я уже сам не могу решить, может мой сын ночевать вне дома или нет?

— Речь только о…

— О чем?! — прервал меня Роберт, хватая за подбородок.

Я сделала вид, что даже не заметила этого. Если хотя бы глянула на его руку или охнула от боли, Роберт рассвирепел бы еще больше.

— Он без пижамы, — тихо сказала я, ощущая себя жалкой; но именно нынешней ночью мне необходимо вести себя покладисто, чтобы после нее быть в как можно лучшем состоянии и готовой к появлению Вернера. — Без зубной щетки…

— Твою мать! — прорычал Роберт, отпуская меня и разводя руками. — Не может один раз поспать в гребаных трусах?! Просто прополоскать рот?! Ты вообще слышишь, о чем говоришь?!

Он ударил меня по лицу так неожиданно, что я даже не успела хоть как-то среагировать. Потом глянул на свою ладонь, словно на чужую. Смешался и отступил на шаг. Вроде сам удивился тому, что начал слишком рано.

Лишь через пару секунд до меня дошло: дело не в этом. Роберт настороженно глянул на застекленные двери террасы, и стало понятно: он не хочет, чтобы кто-нибудь из работников увидел нашу семейную драму.