Безмолвная рябь (СИ)

Пока все шло хорошо. Часы пробили ровно три, и старший пристав подошёл к Алексу.

— В соответствии с решением суда, три часа крайний срок, к которому вы должны покинуть муниципальную территорию. Так как вы не выполнили распоряжение, мы вынуждены приступить к демонтажу временных сооружений.

Алекс не стал отвечать. Вместо этого он отправил сообщение, и тут же один из хоппи обратился к проповеднику:

— Ваше преподобие, любой ли труд богоугоден?

Казалось, Майкл задумался.

— Я вам расскажу старую притчу. В далекой пустыне стоял одинокий оазис. Каждый караванщик знал, что там можно остановиться, дать отдых людям и животным, пополнить запасы воды. Он был в самом сердце пустыни, и жили в нем два гончара.

Майкл покосился на приставов, но те, ещё недавно демонстрировавшие нетерпение, теперь не спешили делать свою работу. Священник понимал, что хоппи им были словно бельмо на глазу, и сейчас они наслаждались моментом, смакуя победу. Значит, придется добавить немного подробностей из жизни гончаров.

— Никто не знал, откуда они пришли, но их кувшины были похожи как родные братья. Только и в одной семье родятся разные дети. Один родится красивый, что все девушки за ним бегают, а другой сильный, да с большим сердцем.

Приставы начали разбирать палатку Алекса, но Майкл увлекшись не замечал этого. Ему на ум приходили все новые подробности из жизни братьев, и он делился ими с паствой.

— Так и кувшины, — продолжал священник, — одни были изящные, тонкой работы, а другие кособокие, такие, что и на стол не поставишь. Но было в них что-то общее, казалось, что их делал один мастер.

Некоторые слушатели с тревогой поглядывали то на приставов, то на священника. Алекс тоже начал беспокоиться, что пока Майкл дойдет до сути, от лагеря ничего не останется. К счастью, он предусмотрел такой вариант, и именно на этот случай заставил священника установить разрешения для приоритетных сообщений.

Несмотря на активность хозяина, говорящую о нежелательности вмешательства в действия нервной системы, коммуникационный модуль выдал на зрительные центры единственное слово: «Короче!».

Майкл запнулся. На мгновение он забыл где находится, и был раздосадован помехой, что сбила его с мысли. Надпись исчезла, и увидев, что приставы практически закончили разбирать штабную палатку, пастор постарался побыстрее закончить притчу.

— Вода из неказистого кувшина никогда не проливалась, и оставалась прохладной даже в самый жаркий день. Другие же были хрупкими, и годились лишь как украшение, но любой вельможа желал чтобы такой кувшин был в его доме. И каждый, кто покупал кувшин у одного мастера, брал и у другого. Ибо каждый был хорош по-своему, и каждый был для чего-то нужен. Так и человек, сосуд божьей воли, должен быть на своем месте.

— И как же узнать волю Господа? — скороговоркой спросил тот же прихожанин, косясь на приставов, приступивших к следующей палатке.

— Молящийся да услышит глас Его. Помолимся, друзья мои.

Майкл вышел из-за кафедры, и рухнул на колени. Более трехсот человек тут же последовали его примеру.

— Господи, вразуми нас грешных! — нараспев начал пастор.

— Вразуми нас! — повторили триста голосов.

Получилось настолько впечатляюще, что у Алекса побежали мурашки по коже, и он на мгновение забыл, что это не всерьез.

Операторы бросились снимать, а журналисты жадно выглядывали кто может дать комментарий. Сразу несколько бросились к опешившим приставам, а те, что посмышлёнее, окружили Алекса.

Он не терял времени зря, и пока Майкл проповедовал, успел проверить, какие именно каналы прислали своих представителей. К его удивлению, таких оказалась почти две дюжины. Разумеется, большая их часть не пользовалась особой популярностью, но среди них оказался и довольно уважаемый «Пур Ньюз», к мнению которого лондонцы прислушивались. И именно ему Алекс и адресовал свою гневную речь, обличающую власти, которые в своей неприязни к вольнодумству дошли до того, что попрали право собственных граждан на свободу религиозных собраний.

На представителя малоизвестного канала «Земля — Луна» Алекс не обратил особого внимания.

***

Проверка магистрали должна была занять больше недели, на что Нара и рассчитывала. Сначала она думала, что большей удачей было бы попасть на сам Марс, но довольно быстро убедилась, что Фобос, по сути, является большим космопортом, где концентрация пилотов и специалистов, связанных с полетами, просто зашкаливала.

На Земле бытовало мнение, что марсианская колония довольно закрытое место, и Нара ожидала долгих проверок и бюрократической волокиты. Но оценив размер глыбы, которую она добыла для «Вармера», служащий с уважением цокнул языком, и практически мгновенно открыл ей кредит. На этом, если можно так сказать, официальная часть была окончена, и девушка оказалась предоставлена сама себе.