Безмолвный дом

– Это странно. Я согласна с мистером Дензилом: мягко говоря, крайне необычно, что итальянский дворянин подружился с человеком, чье положение нельзя даже сравнить с его собственным. А вас разве это не настораживает, мистер Линк?

– Мисс, – серьезно ответил детектив, – я уже не знаю что и думать, за исключением того, что мы вряд ли когда-нибудь узнаем правду. Я сделал все, что мог, и потерпел неудачу; а еще я достаточно уверен в своих силах, чтобы заявить: там, где ничего не добился я, не преуспеет и никто другой. Мисс Рен, мистер Дензил, позвольте пожелать вам всего доброго.

И, уязвленный, мистер Линк откланялся. Люциан хранил молчание, поскольку после дезертирства союзника попросту не знал, что сказать. Диана подошла к окну гостиной и остановилась, глядя, как Линк затерялся в толпе. При этом она подавила вздох, потому что с его уходом – как она полагала – исчез последний шанс узнать правду, ведь уж если он, с его опытом в подобных вещах, отказался от дальнейших поисков, то обращаться к другим профессионалам, тем более менее талантливым, не имело никакого смысла.

Она повернулась к Люциану.

– Что ж, полагаю, больше ничего нельзя сделать, – сказала она и вздохнула.

– Боюсь, что так, – уныло подхватил Люциан, поскольку после того, как детектив умыл руки, придерживался аналогичной точки зрения.

– В таком случае я должна вверить наказание этого неизвестного убийцы Богу! – негромко проговорила Диана. – Я могу лишь поблагодарить вас, мистер Дензил, за все, что вы для меня сделали, и сказать… – тут девушка заколебалась и покраснела, после чего с некоторым нажимом добавила: – И сказать вам «до свидания».

– О! – воскликнул Дензил, вздохнув про себя с облегчением. – Я рад, что вы не сказали «прощайте»!

– Я не хочу говорить таких слов, мистер Дензил. У меня не так много близких людей, чтобы я могла позволить себе потерять такого верного друга, как вы.

– Я доволен хотя бы тем, – мягко проговорил Люциан, – что вы полагаете меня своим другом – пока что.

Смысл, который он вложил в свои слова, был настолько очевиден, что Диана, на щеках которой по-прежнему играл який румянец, поспешила сменить тему, чтобы не дать ему сказать больше в столь неловкий момент.

– В таком случае я надеюсь, что в качестве моего друга вы приедете навестить меня в Бервин-Манор.

– С превеликим удовольствием. Когда вы уезжаете?

– Через две недели. Мне придется задержаться на это время в городе, чтобы проконсультироваться у своего адвоката относительно наследства, которое оставил мне мой бедный отец.

– И заодно повидаться с миссис Рен?

– Нет, – холодно сказала Диана. – Теперь, когда мой отец мертв, миссис Рен для меня никто. Я склонна полагать ее косвенной виновницей его смерти, потому что если бы она не выжила нас обоих из дома, отец, быть может, был бы жив. Я не стану навещать миссис Рен и не думаю, что она осмелится навязать мне свое общество.

– А вот в этом я совсем не уверен, – отозвался Люциан, несколько более осведомленный о том, до каких пределов может простираться наглость миссис Рен. – Но давайте больше не будем говорить о ней, поскольку у вас хватает иных проблем. Я могу увидеться с вами еще раз до того, как вы покинете город?

– И даже не один, – с улыбкой ответила Диана и вновь покраснела. – Вы приедете в Бервин-Манор, когда я пришлю вам приглашение?

– Непременно, – с восторгом отозвался Дензил, вставая, чтобы уйти. – А теперь я скажу…

– Прощайте? – предположила мисс Рен, протягивая ему руку.

– Нет. Я воспользуюсь вашим приглашением и скажу – до свидания.

На этом Люциан расстался со своей возлюбленной, пребывая на седьмом небе: она оказалась настолько добра, что не прогнала его после того, как у нее отпала надобность в его услугах. С другой женщиной он, пожалуй, ничуть не возражал бы против такой неблагодарности, но если бы с ним подобным образом обошлась Диана, он чувствовал бы себя несчастнейшим из смертных. Кроме того, с радостью отметил про себя Люциан, ее приглашение в Бервин-Манор свидетельствовало о том, что она не только не желала окончательно порывать с ним, а, наоборот, хотела установить еще более тесные отношения. То, что она пригласила его, а он ответил согласием, обещало ему самые радужные перспективы, и Дензил уже представлял себе, как солнечным летним днем в густой зелени деревенской усадьбы попросит Диану стать его женой. Если взгляды, слова и румянец что-нибудь да значили, то у него не было оснований сомневаться в успехе.