Безмолвный дом

Как можно предположить, Люциан был сильно поражен находкой, столь явно свидетельствующей в пользу подозрений Дианы. И все же молодой адвокат не сомневался, что госпожа Врэйн провела Рождество в Бервине. И это противоречило обрывку газовой ткани на заборе. Еще меньше это стыковалось с гипотезой о том, что ей пришлось перелезать через забор, чтобы зайти во двор, — для такой женщины забор сам по себе достаточно сложное препятствие, а уж тем более непонятно, как она могла спуститься в подвал по шаткой, хрупкой лестнице.

«В конце концов, нельзя с полной уверенностью утверждать, что обрывок вуали принадлежит госпоже Лидии Врэйн, — решил Люциан в тот же вечер, садясь ужинать. — Точно так же я не уверен, что она именно та женщина, чью тень я видел на занавеске. Кроме того, тот, кто проник в дом через задний двор и подвал, наверняка попал во двор дома номер тринадцать из другого двора. Поэтому этот человек должен, без сомнения, быть известен владельцу соседнего дома. Я должен узнать, кто он, и в этом мне поможет госпожа Гриб».

Последнюю мысль Люциан обдумывал особенно тщательно. Он достаточно хорошо знал свою домовладелицу, чтобы быть уверенным: она знает всех и вся в округе, но вот ее слишком длинный язык сильно смущал его. В итоге, когда госпожа Гриб зашла, чтобы протереть стол — обязанность, которую она самолично возложила на себя только для того, чтобы получить еще один шанс полюбоваться квартирантом, — Дензил заговорил с ней, и она, как и предполагалось, готова была представить самую подробную информацию относительно интересующего его предмета. Положение дома, имя владельца, имена и подробные описания арендаторов — по каждому пункту она могла выдать кучу замечаний и комментариев.

— Дом номер девять по улице Джерси, — решительно начала она. — Он с заднего фасада выходит на дом номер тринадцать на Женевской площади, господин Дензил. Я знаю его точно так же как свои пять пальцев.

— Так кому же он принадлежит? — спросил Люциан.

— Большая часть недвижимости в этом районе принадлежит господину Пикоку. В свое время он скупил здесь большую часть земли. Ему семьдесят лет. Вы знаете, господин Дензил, он на этом здорово разбогател, — продолжала госпожа Гриб. — Даже не могу сказать, насколько он богат. Одни дома у него дешевые, другие дорогие… Он сделал на них столько денег… В ложке сахара меньше песчинок, чем у него домов. Он…

— Так этот дом принадлежит ему?

— Нет. Дом номер девять по улице Джерси как раз ему не принадлежит…

— Как зовут владельца того дома? — перебил ее Люциан, прервав краткий обзор жизни господина Пикока.

— Госпожа Бенсусан. Она одна из самых крупных женщин нашего района.

— Я не понимаю… Вы сказали «крупных»…

— Толстых, господин Дензил. Она весит больше восемнадцати стоунов. Как-то она даже сломала весы на рынке.

— А какая у нее репутация, госпожа Гриб?

— Достаточно хорошая, — ответила маленькая женщина, пожав плечами. — Хотя, говорят, она заламывает чрезмерную цену и очень плохо кормит своих квартирантов.

— Выходит, она содержит пансион?

— Да, она сдает часть комнат, снабжает жильцов продуктами и взимает с них плату за пользование кухней и обслуживание.

— А кто у нее теперь проживает?

— Никто. — Но в этот раз домовладелица Дензила ответила не сразу. — Ее апартаменты «простаивают» уже три месяца. Последний квартирант съехал на Рождество.

— А как его звали? Или это была женщина?

— Нет, мужчина, — улыбаясь, ответила госпожа Гриб. — Госпожа Бенсусан предпочитает господ, которые большую часть дня находятся вне дома, чем какую-нибудь даму, которая весь день будет бродить по дому, маяча перед глазами. Должна сказать, что в этом я с ней согласна, господин Дензил, — закончила домохозяйка, не сводя со своего постояльца влюбленного взгляда.

— А как его звали, госпожа Гриб? — повторил свой вопрос Люциан, делая вид, что не замечает намеков.

— Позвольте… позвольте… — протянула домовладелица, чувствуя дискомфорт от того, что ее снова перебили. — Странное имя… Что-то общее с платежами… Билль слишком короткое. Нет, хотя что-то близкое к тому… Квартальный? Нет. Но это имело какое-то отношение к съему квартир… Арендная плата! — триумфально воскликнула госпожа Гриб. — Рента, точно. Господин Рент.

— Р-е-н-т! — записал Люциан.

— Да. Рент! Господин Рент — странное имя, господин Дензил. Не имя, а настоящая шарада. Он прожил у госпожи Бенсусан шесть месяцев. Переехал к ней примерно в то же время, что господин Бервин снял дом номер тринадцать.

— Очень странно, — согласился Люциан, оставив все остальное, сказанное домохозяйкой, без комментариев. — Каким человеком был этот Рент?

— Не знаю. О нем много не говорили, — с сожалением вздохнула госпожа Гриб. — А почему вы так интересуетесь им, господин Дензил?