Безмолвный дом

Поэтому Дензил постарался как можно скорее избавиться от американца, пообещав ему в будущем сообщить все, что узнает о Ферручи. Удовлетворившись этим, Клайн ушел обнадеженным. Очевидно, он надеялся на лучшее.

После того как старик ушел, Люциан снова задумался о том, надо ли ему посетить Джорса и еще раз подтвердить алиби Ферручи. Но, еще раз все обдумав, решил, что вначале стоит повидать Роду и освежить в памяти все события Сочельника. Обдумывая, как лучше построить разговор с рыжей девушкой, он надел шляпу и вышел вслед за господином Клайном, направляясь на улицу Джерси.

После звонка дверь открыла сама Рода. Выглядела она настороженной и показалась еще более хитрой, чем при первой встрече. Она сообщила молодому адвокату, что он не сможет увидеться с госпожой Бенсусан, так как из-за холода госпожа до сих пор в кровати.

— Да я, собственно, зашел не к вашей очаровательной госпоже, — быстро объявил Люциан, не дав Роде закрыть дверь у него перед носом. — Я хочу поговорить с вами.

— О том самом убийстве? — резко спросила Рода, а после кивка Люциана продолжала: — Я рассказала все, что знала. Больше я ничего не знаю.

— Вы не могли бы сказать, как звали человека, которого вы заметили во дворе?

— Не могу. Я же говорила, что ничего о нем не знаю.

— А вы не слышали, чтобы господин Рент упоминал его имя?

— Нет, не слышала. Зато я видела этого человека на заднем дворе в половине девятого. Я никогда не разговаривала с ним, а он никогда не разговаривал со мной.

— Вы смогли бы узнать его, если бы увидели?

— Да, смогла бы. А вы привели его с собой? — нетерпеливо спросила Рода.

— Не сейчас, — ответил Люциан, отметив мстительное выражение на лице девушки. — Но позже я могу попросить его опознать.

— Так вы знаете, кто он? — быстро спросила служанка.

— Думаю, что так.

— Он-то и совершил это убийство?

— Возможно, — уклончиво ответил Дензил. — Почему вы спрашиваете?

— На то есть свои причины. Где… мой плащ?

— Я верну его чуть позже. Он, вероятно, станет важной уликой.

— Где?.. — начала Рода, хмурясь.

— В суде.

— Вы думаете, вам удастся поймать и повесить того, кто убил господина Врэйна?

— Если полиция выдвинет обвинение и его вина будет доказана, его повесят.

Глаза девушки зло вспыхнули. Нервничая, она начала ломать руки.

— Надеюсь, что повесят, — быстро проговорила она. — Надеюсь, что повесят.

— Что вы говорите! — воскликнул Люциан, сделав шаг вперед. — Мне почему-то кажется, что вы знаете убийцу.

— Нет! — с большой страстью воскликнула Рода. — Клянусь, что не знаю, но ведь убийцу должны повесить. Хорошо… Я знаю… Я кое-что знаю… Встретимся завтра вечером, и я все вам расскажу.

— Расскажете что?

— Правду, — ответила странная девушка и закрыла дверь, прежде чем Люциан успел еще что-то сказать.

Адвокат, совершенно ошеломленный, остановился на пороге, уставившись на закрытую дверь. То, что сказала, а точнее, недосказала Рода, могло оказаться столь важным, что он долго боролся с желанием позвонить еще раз, а потом заставить Роду говорить правду прямо сейчас. Но, представив госпожу Бенсусан в кровати и то, что Рода может и не открыть дверь — а судя по ее последним словам, она определенно не собиралась это делать, — он решил дождаться следующего вечера. Конечно, Дензил мог прямо сейчас вызвать полицию или просто вломиться в дом, но тогда Рода, испугавшись, могла бы убежать, исчезнуть вместе со своими свидетельскими показаниями. Так что Люциан ушел, с тем чтобы непременно вернуться на следующий вечер и выслушать Роду.

«В этот раз она, видимо, сказала правду, — повторял он мысленно, шагая по улице. — Очевидно, она знает, кто убил этого человека. Если так, то почему она не сказала об этом раньше… почему в ее тоне звучали мстительные и злорадные нотки? Боже мой! А ведь если Диана была права и ее отец и в самом деле жив? Заговор! Убийство! Эта девушка-цыганка, тощий итальянец и таинственный господин Рент… Господи, голова идет кругом! Не понимаю, что все это значит. Завтра, когда Рода заговорит, я все узнаю. Но можно ли доверять ей? Даже в этом я сомневаюсь. Однако иного выхода нет. Я вынужден ей довериться».

Вот так, обдумывая все случившееся, Люциан вернулся к себе. Он пытался успокоиться, так как слова Роды его очень раззадорили. Время было еще раннее, поэтому Люциан взялся за книгу, которую отложил утром, и целый час тщетно пытался ее читать, но так и не смог сосредоточиться на тексте. Случай, с которым он столкнулся, был много интереснее, чем любое сочинение, и после очередной попытки постичь написанное он отшвырнул книгу в сторону.