Безмолвный Крик

Вечеринка стала шумной. Возле бассейна столпилась одна часть ребят, в гостиной – другая, и только отдельные парочки разбрелись по комнатам наверху, чтобы уединиться. Дом у Мейхемов большой. Два этажа, палисадник, просторный задний дворик, три двери наружу, восемь комнат, чердак и подвал. Поёрзав и поменяв позу, когда тело начало затекать, убийца посмотрел на свечу. Он уже выточил из воска глаза, нос и губы. Очень скоро взялся за тело. Теперь он знал, какое оно, потому что касался его и чувствовал ладонями. Закрыв глаза, он попробовал пальцами воздух и провёл сверху вниз. Его ладонь приняла объёмы и очертания её тела. Он вырезал его по памяти. Касался везде, но не там, где нельзя: хорошо знал, что это испортило бы всё, и тогда – тогда он убил бы её.

Одна его часть хотела это сделать. Другая останавливала.

В самом низу шахты бельепровода было тесно и узко, но ему не привыкать. Вздёрнув подбородок туда, где в узкий квадрат неплотно подогнанной дверки бельевого лифта падал слабый свет, убийца прикрыл глаза. Ему достаточно было нескольких дешёвых камер, чтобы наблюдать за нужными комнатами. Он знал, что дождётся нужного момента, потому что был, как любой хороший охотник, терпелив. Ведь сегодня он пришёл не карать, а дарить. Не ненавидеть, а любить. И ему не мешало бы помолиться.

* * *

Казалось, здесь собралась вся старшая школа. Людей было столько, что им не хватило места в доме, поэтому толпа выплеснулась во внутренний дворик к бассейну. А школьники всё приезжали и приезжали.

– Что за чёрт? – поразилась я.

– Чего? – крикнула Дафна, морщась.

Из-за громкой музыки друг друга было плохо слышно. Я оттащила её к большой чаше с пуншем и дёрнула за локоть.

– Спрашиваю, какого чёрта они сюда едут? Неужели Мейхем раздал столько пригласительных?

– Никто на них не смотрит, – отмахнулась Дафна. – Ты не была на таких вечеринках?

– Пару раз. И народу было гораздо меньше.

– Всё в порядке, – успокоила она и улыбнулась. – Так оно всегда и бывает. Не парься. Хочешь пить?

Я покачала головой, наблюдая за тем, как Дафна наливает себе стакан пунша. Энтони вышел к бассейну с другими парнями. В гостиной остались только те, кто хотел танцевать, как мы, или флиртовать с мальчиками в мягком полумраке, как Дрю Браун или Бонни Дэниелс в красивом шёлковом топе. Дафна сделала несколько жадных глотков пунша.

– Ладно, уговорила. Может, и я выпью…

Здесь было темно и душно. Кто-то пожаловался на это, тогда открыли дверь в смежную малую гостиную со столовой, а ещё – окна, которые выходили на лужайку. Вдоль них росла высокая зелёная изгородь.

– Там Бен, – вдруг оживилась Дафна и поправила светлые локоны. – Ну ты его точно знаешь. Он играет в американский футбол за «Пум». Лайнбекер.

– Мне это ни о чём не говорит.

Она закатила глаза и взяла меня за подбородок, повернув силой лицо, куда надо было смотреть.

– Высокий бледный брюнет.

Я прищурилась. Он был прехорошенький, с ямочками на круглых щеках: пил с другом у стены пунш.

– Вот это другое дело.

Дафна улыбнулась и отпила ещё из своего стакана. Не знаю, что там подлили, но глаза у неё здорово заблестели. Я понюхала свой напиток и сделала глоток. Он жгуче прокатился по горлу. Господи, да там водка!

– Эй. – Я коснулась плеча Дафны. – Не налегай так на пунш, он алкогольный.

– Всё быстро выветрится, – отмахнулась она. – Послушай, как я выгляжу?

– Пьяной, – честно сказала я. – Но чертовски симпатичной.

Она рассмеялась и сморщила нос. Залпом допила пунш в своём стакане и вручила мне уже пустой.

– Всё, пожелай удачи.

– Охмури его! Давай!

– Иди ты, это не похоже на «удачи тебе, Дафна»!

Она вошла в толпу и исчезла в ней. В такой темноте – неудивительно: люди стали просто силуэтами без лиц и личностей. Одну часть большой гостиной освещали только споты возле окон, другую – хмурый свет от входной двери. Знакомых здесь было мало, и я подумала – надо бы выбраться во двор к Энтони, тем более здесь музыка становилась всё громче. Многие ребята явно выпили. Я отлепилась от стены и, работая локтями, вошла в круг танцующих, не представляя, сколько же народу сюда набилось. Уж явно не одна старшая школа Скарборо. Кажется, здесь молодёжи куда больше, чем в целом городе, – как так, что за магия? Вдруг кто-то позади крикнул:

– Эй, ребята! Ребята! Разбирайте маски!

Я остановилась и обернулась: в дверях стоял сам Карл Мейхем, загорелый и кудрявый, с очками для зрения, надетыми, как ободок, поверх русых волос по уши. В руках у него была большая картонная коробка. Рядом стоял его темнокожий друг и держал две бутылки пива. Со всех сторон толпа зашумела:

– Ого!

– Клёво, клёво.

– Привет, Карл!

– Ты видел эти маски? Жуть.

– Только не говорите, что Кокс замочил чувак в такой маске.

– Не. Её Бен выпотрошил.