Безобразная Эльза

С моей растяжкой мне достаточно одного шага, чтобы оказаться на столе. Виктор мне этого не простит!.. Если ещё раньше недовольный Пиджак не скинет меня отсюда. И я его даже понимаю... Зато губастик, кажется, в восторге и живо расчищает мне путь. Какой хороший мальчик!

– Пацаны, я что-то вдруг вспомнил «От заката до рассвета», – бормочет он, не сводя с меня глаз.

– Молчи, сынок, сам о том же думаю, – ревет Гена трубным басом, тоже не переставая мне улыбаться. – Ты бы, Макс, от стола отодвинулся, а то столешница поднимается.

Очень смешно!

Макс, значит? Хорошее имя, ему идёт.

Я осторожно ступаю, стараясь не задевать стрипами (от автора: обувь танцовщицы) посуду. Поворачиваюсь спиной к Женечке, прекрасно понимая, какой вид открывается перед его глазами. Но мне не о чем волноваться – там у меня всё идеально.

– Братуха, дама намекает на поцелуй. Я бы рад, но не допрыгну.

А мне Ваш поцелуй и даром не нужен, Геночка!

А вот прикосновения Жениных губ я жду очень. Можно и в то место, куда сейчас устремлён его взгляд. Жаль, он не знает, что так можно. Неожиданно обнаглевший Пиджак пытается погладить меня по ноге. Но-но! Отдергиваю ногу и грожу ему пальцем – не твоё!

Судя по тому, как пылает кожа ягодиц под пристальным взглядом Жени, он всё ещё рядом. Я прогибаюсь в спине и встречаю его ошалелый взгляд.

Ну, здравствуй, любимый!

Протягиваю руки, касаясь широких плеч, глажу их и ощущаю, как напряжены мышцы.

Обнять хочу тебя! Люблю... Как же я люблю тебя!..

– Же-ня-а, – шепчу ему в губы.

Как жаль, что в этот момент я не могу видеть его глаза. Он берёт меня за руку, потирает внутреннюю сторону ладони... Мне кажется, он дрожит. Или это я дрожу…

Дикий женский визг неожиданно прерывает хмельное блуждание моих мыслей и заставляет меня вздрогнуть. Я бы не упала, даже не покачнулась, но Женя так не думает – сжимает крепкими ладонями мои бедра. Однако истошный визг не позволяет мне насладиться этими ощущениями. Женя перемещает руки мне на талию и резко снимает меня со стола. Разворачивая к себе лицом...

– Здесь меня жди! Ясно? – рявкает строго и, не дождавшись ответа, срывается вслед за друзьями спасать какую-то Машку.

Не ясно!

Повезло Машке – вон, сколько защитников. Надеюсь, они успеют... Это же замечательно, что ребята так дружно кидаются на защиту женщины... Тогда почему мне так обидно? И чего я вообще здесь стою? Резко разворачиваюсь...

О! А Пиджак почему здесь?! А мрачный Пиджак аккуратно перекидывает свой пиджак через спинку диванчика, закатывает рукава рубашки... Штаны снимать будет? Поднимает на меня тяжёлый взгляд...

– Жди здесь! – приказывает жёстко и глухо. И размеренным шагом удаляется вслед за друзьями.

Да... пф-ф! Ты кто такой-то?! Указывает он мне! Дурак!

– Элка, мать твою, вот ты где! – возникший рядом со мной Виктор хватает меня за руку и тащит за собой. – Решила огрести пиZдюлей в честь своей днюхи?

Да мне не впервой!

– Вить, а что там? – тяну шею в сторону потасовки, но ничего не вижу. Теперь все зрители там и прикрывают шумное действо своими спинами. Даже болельщики свистят.

– Там серьёзный замес, Элка, и тебе туда не надо!

– Но это же опасно! – приседаю, пытаясь тормозить, но локомотив Виктор дёргает меня за руку и рычит:

– Это для меня, бл@дь, опасно! Опять весь клуб разворотят! А твоему Ланевскому ни хера не грозит, там же Генка, чтоб он жидко обос*ался! Сейчас этот буйвол всех убьёт, а я потом неделю разгребать буду!

– А вдруг Женю...

– Не вдруг! Кроме физзарядки ничего ему там не светит, да и остальным тоже. Рядом с этим костоломом попрыгают, разомнутся, расх*ярят всю мебель – и по домам спать! И ты давай домой! Я тут всё равно до завтрашнего обеда, а может, теперь и до следующей недели...

– Вить, – хнычу, продолжая оглядываться.

– Эл, ну говорю же, не ссы! Потом ведь не отделаешься от него! Я позвоню тебе. Обещаю! А мачо твоему скажу, чтобы поменьше е*лом щёлкал. Всё – улетел гордый журавль, пусть синицами довольствуется.

Всю дорогу в такси я с ума схожу от волнения. Женька ведь наверняка всё время в таком ритме живёт, но… Когда глаза не видят – и на душе спокойно. Мне, конечно, приятно быть гордым журавлём… Но уж очень за Женю тревожно. Так хочу к нему!.. Но еду к Инессе.

26

Такое впечатление, что Инесса весь вечер дежурила у глазка. Дверь в квартиру гостеприимно распахнулась, стоило мне к ней приблизиться. А на мой удивлённый взгляд женщина невозмутимо ответила:

– Выражаю молчаливое сочувствие Борюсику.

– А-а, тогда ясно! – пытаюсь изобразить на лице понимание и участие.

Торопливо сбросив верхнюю одежду, я поспешила скрыться в ванной комнате, чтобы ещё немного побыть наедине со своими мыслями. Меньше всего мне сейчас хочется вникать в проблемы неведомого Борюсика. Но в своём гордом одиночестве я едва успела намылить руки, как за мной ввалилась Инесса.