Безобразная Эльза

– О, вы уже здесь? – в кабинет вваливается отец и протягивает Соколову руку. Улыбка во всё лицо, но взгляд настороженный. – Здравствуй, Олег. Нам Эллочка заказала столик в ресторане… Так, может, сразу туда? И Одиссей к нам подъедет.

– Эллочка? – кривит рожу Соколов и тычет пальцем в сторону приёмной, а у меня зудит кулак.

Да ты на себя посмотри, урод е*учий! У девки аж голос пропал!

– Очень хорошая и умная девочка, между прочим, – удивляет меня отец. – Красота в глазах смотрящего, мужики.

– Жень, ты разве не с нами? – удивляется Соколов, покидая приёмную, а сам пытается рассмотреть нашу мышь, но я перекрываю ему обзор.

– Нет, поработать надо, – отмазываюсь под удивлённым взглядом отца.

От голода в желудке начинается революция, но лохматая рожа Соколова – не самое приятное соседство в ресторане. Наконец, голоса удаляются от приёмной, и я разворачиваюсь лицом к мыши. Милашка!

– Элла, значит?

Она спокойно смотрит на меня сквозь затемнённые стёкла очков и, кажется, даже не нервничает. Мой взгляд невольно соскальзывает на её руки. Руки как руки… Торчат из рукавов жуткого пиджака и совсем сюда не подходят. Да и вся она... неправильная.

– Обед для меня закажи...ТЕ, Элла.

Она тут же хватает ручку, готовая записывать. А я жду вопрос – хочу услышать её голос ещё раз. И продолжаю пялиться на её руки. Больше не на что.

«Красота в глазах смотрящего».

Хм… Думаю, сюрреализм – это не моё.

Милашка продолжает молчать, сжимая ручку длинными тонкими пальцами. Дались мне эти пальцы!

– Элла, тут ничего сложного – просто позвоните в ресторан и скажите, что обед для меня. Они в курсе, что нужно доставить.

Она молча кивает, уставившись своими очками в столешницу, и откладывает ручку. И как, интересно, отец разглядел в ней ум? Или она его бдительность одной фразой усыпила? Так я жду – пусть со мной сделает то же самое. Молчит ведь… помощница!

– Элла… – начинаю, как ласковый змей-искуситель. Самому тошно. – Соколов Вас сильно испугал?

– Нет, конечно! – это звучит даже слишком импульсивно, а очки теперь смотрят на меня. – Это случайно вышло, Евгений Александрович… как будто что-то попало вот сюда, – она взмахивает рукой и касается своими пальцами изящной шеи, чуть ниже розовой мочки уха… прямо по тонкой голубой жилке... пульсирующей. – Наверное, я неудачно сглотнула, и что-то произошло… Даже слезы выступили… Глупо получилось, извините.

Сглотнула… Ой, бл@дь! Молчи лучше! Я своим членом чуть монитор не снёс со стола.

Шея… пальцы… ухо… Я идиот! И извращенец! Закатив глаза к потолку, остаюсь на месте и пытаюсь вспомнить, какие у Дианы пальцы. А уши? Красивые, наверное, как и всё остальное в ней. Не лопоухая – и ладно! Когда в женщине всё идеально, разве заметишь такие мелочи? Вот и ответ нарисовался! Сидит мышь серая, убогая, а уши розовые. Понятно, что они сразу в глаза бросаются! Может, у неё и ещё есть что-нибудь симпатичное? Тщательно скрытое…

Я снова перевожу взгляд на странную девчонку. Такая аккуратная ладонь просто обязана иметь достойное продолжение в виде красивой руки. И плеч… Тогда почему она выглядит, как дура?!

– Элла, а почему Вы… – Стоп, мудила, не так же! – Эм… у Вас плохое зрение?

– Не очень хорошее, – и улыбается бесцветными губами, поблёскивая уродливыми окулярами.

Оправу будто специально подбирала, чтоб пострашнее выглядеть. Нереально выбешивает!

– Я жду свой обед, – ледяным тоном отвечаю на её смущённую улыбку и удаляюсь в кабинет. И всё же успеваю поймать обиженное выражение на очкастой мышиной мордочке.

Нет, не спасти Милашке своей красотой этот уродливый мир!

29

Обед доставили через полчаса, но я уже по уши в работе и, не отвлекаясь, тупо набиваю желудок, чтобы заглушить голод. В какой-то момент шевельнулась странная мысль – обедала ли Милашка. Но шевельнулась и тут же сдохла – это точно не моя забота.

В три часа отец созвал срочное и на хрен никому не нужное совещание. И первым делом – скорее давай знакомить руководителей отделов с деловой мышью. Типа прошу любить и жаловать – моя очередная правая рука. То, что любить её никто не собирается, стало понятно сразу. Мне откровенно похер – а за что её любить – за трепетные уши? Судя по её внешнему виду, в симпатиях окружающих милаха точно не нуждается. Но парочку весельчаков всё же пришлось заткнуть, чтобы впредь не было соблазна постебаться – Милашку на этом посту, как минимум, обязаны уважать. И, кстати, она очень неплохо держится в своём клоунском прикиде. Осанка императрицы, да и причёска, как у Павла I, – оборжаться. Но я серьёзен.