Безобразная Эльза

Обняв сумку, я привалилась к стене и прикрыла глаза. Я просто расслабилась – привыкла к Инессиной заботе, полюбила её, вот и принимаю всё близко к сердцу. Наверное, пора уже вспомнить, что я не её внучка, а нанятая компаньонка, и мои обиды здесь совсем неуместны.

– Ну и что ты трёшься здесь, как бедная родственница? Тебя в угол поставили? – вернувшаяся хозяйка квартиры подбоченилась и нехорошо прищурилась. – Что ты с сумкой обнялась – никак большую зарплату получила и боишься, что спиZдим?

– Конечно, нет, Инесса Германовна, – натянуто улыбаюсь. – Я Вам доверяю. Да и до зарплаты ещё далеко, я ведь только первый день отработала.

– А какого хера ты здесь застряла тогда?

От направленного на меня злого взгляда мне хочется втянуть голову в плечи.

– Я... обещала маме приехать, она меня ждёт, и... наверное, я зря разделась. Можно я сейчас поеду? Пожалуйста, мне очень нужно.

Вру так неумело и глупо, но больше ничего не приходит в голову. Я так сильно хочу уйти отсюда... Так сильно!

– Уё*ывай! – выплёвывает Инесса. – Ускорения придать?

Качаю головой, пытаясь не расплакаться, и торопливо обуваюсь. От волнения никак не могу попасть ногой во второй сапог, а когда попадаю, стопа не входит, словно её раздуло с перепугу.

К Инессе присоединяется хмурый Георгиос, и двое враждебно настроенных дорогих людей – это уже выше моих сил. Я хватаю насквозь промокшее пальто и пулей выскакиваю за дверь, подволакивая полунадетый сапог. Только бы не разреветься у них на глазах.

В полной тишине я допрыгала до четвёртого этажа и только здесь остановилась, чтобы обуться как следует. Только не плакать! Надо успокоиться, ведь ничего ужасного не случилось. Майор постоянно мне грубил и оскорблял, но это никогда не вызывало во мне подобной реакции. Это моя ошибка... В разочаровании всегда виноват очарованный. Это всего лишь очередной урок – прививка от наивности и доверчивости. Не плакать!

С сапогом я справилась, а надев мокрое пальто, мгновенно продрогла.

– А ну, стой! – раздалась команда сверху, и я снова устремилась вниз по лестнице. – Стой, кому сказала! Вот же овца глупая!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Точно – овца! Из глаз всё же брызнули слёзы, и я уже перестала прислушиваться к словам Инессы. На втором этаже услышала сверху громкий и быстрый топот и ускорилась. Судя по звукам, это может быть только грек, прыгающий через десять ступенек. Догонит ведь!

Выбежав из подъезда на улицу, я заозиралась по сторонам. До ворот, закрывающих двор, слишком далеко, кусты все голые, а за спиной приближающийся топот. Я рванула вправо и присела за ближайшей машиной. Дождь немного стих и теперь моросит по-осеннему, но к моему настроению любой сгодится.

Подъездная дверь распахнулась с таким страшным грохотом, словно мой преследователь жаждет расправы. Даже выглянуть страшно и слёзы застыли. Я совсем не понимаю, что случилось... Может, у Инессы дома что-то пропало и она думает на меня? А может, майор к ней приезжал и наговорил про меня гадости? Но Инесса не такая – она не станет никого слушать... Но она почему-то очень злая. Что я успела натворить?

– Элиа! Эй! – горланит Жора уже где-то далеко, а я осторожно выглядываю из-за авто. – Элиа!

Он маячит почти в самом конце двора, у ворот. Мамочки! Он же полуголый! То ли в одних трусах, то ли в шортах... И под дождём! Бедненький, простынет ведь. Противная бабка с первого этажа, выгуливающая свою собачку, что-то грубо крикнула парню и замахнулась костылём. Я уже собралась выйти из своего укрытия, но подъездная дверь снова открылась и на улицу выбежала Инесса. Ну хоть она догадалась одеться.

– Инесса, это не твой голый мужик скачет по двору? – торопится выяснить любопытная старуха. – Что случилось-то?

– А ты не знаешь? Квартиру твою затопило, пока ты тут варежку на чужих мужиков разеваешь. Поторопись, пиZда на костылях, и зонт не закрывай.

Бабка охнула и заковыляла к подъезду, а её чокнутая собачка на спичечных ножках неожиданно обнаружила моё укрытие и залилась визгливым лаем, прыгая вокруг меня в попытке нагнать ужас. Я вообще-то люблю собак, но этой очень хочется дать пинка.

– Ко мне, Султан! Ко мне! – заорала старуха.

– А ну забирай свой кусок Султана, а то я ему сейчас быстро перекрою подачу кислорода, – пригрозила Инесса и направилась в нашу сторону, видимо, поняв, что собака не просто так брешет.

Оставаться на корточках очень неловко, зная, что сейчас Инесса меня увидит. Я выпрямилась в полный рост, а Султан совсем взбесился, заходясь в истеричном лае. Но услышав многообещающее «Ах ты, падлы кусок!», поджал хвост и втопил к хозяйке.

– Вот дура! – поприветствовала меня Инесса. – Ну-у?! И что ты тут присела под дождём, думаешь, недостаточно выросла? А ну, марш домой!

Чувствуя, что слёзы снова близко, я не могу сказать ни слова и такой дурой себя чувствую, взирая сверху вниз на строгую командиршу с голыми ногами и в зимней шубке. Инесса неожиданно всхлипнула, сделала шаг ко мне и обняла.