Безобразная Жанна

Я прикрыла глаза вспоминая: да, был погожий летний денек, отец взял меня на охоту, и я радостно вскочила на Тви… Саннежи тогда с нами не было. Или был? Не помню… Я так привыкла к тому, что он всегда рядом, что теперь не могла сказать точно, в какую минуту его не оказывалось поблизости!

Так вот, для настоящей охоты еще не пришло время, и мы просто пронеслись по лесу, вспугивая дичь. Егеря отмечали лежки и новые тропы, а я просто наслаждалась прогулкой. Мы решили остановиться ненадолго у ручья, чтобы освежиться и полюбоваться мельницей: мне всегда нравилось наблюдать, как громадное колесо черпает воду, а где-то внутри сооружения скрипят жернова, и я как раз намеревалась попросить отца пустить меня посмотреть, как все это устроено. Однако не успели мы добраться до воды, как вдруг из прибрежных кустов прямо под копыта наших лошадей бросилась растрепанная, почти голая девчонка и взмолилась о королевской милости…

Я помню, она была вся в синяках: старший братец учил строптивицу уму-разуму, на лице запеклась кровь: средний оттаскал за волосы так, что выдрал порядочный клок на виске, а одежду младший отобрал, чтобы не сбежала из сарая, где дерзкой девчонке было велено сидеть на соломе.

Но Медда все равно удрала, завернувшись в какую-то старую рогожу, потому что смириться не желала.

– Ну, что станешь делать? – спросил отец, когда мы худо-бедно разобрались, что тут происходит.

Первым моим порывом было спалить мельницу, а Медду забрать с собой, но я сдержалась. Мне было лет одиннадцать или около того, но я давно успела усвоить, что спешка хороша только при ловле блох, поэтому я потребовала позвать старосту деревни и всех, кто может рассказать что-нибудь о мельнике и его семействе.

Народу пришло много: не всякий день король устраивает суд прямо на лужайке у ручья! Всем хотелось посмотреть и послушать, а если повезет, то и высказаться…

Наговорили много, противоречили друг другу, но в одном соглашались: старый мельник дочку любил, замуж неволей отдавать не собирался, а имущество хотел поделить поровну, чтобы и сыновья ни в чем не знали отказа, и Медда приданое получила и могла выйти за кого пожелает. Кроме мельницы, у него имелся еще недурной надел земли, да и денег он скопить успел, на всех бы хватило! Да только вот сыновья рассудили по-своему…

– И что решишь? – спросил отец, когда сплетни иссякли.

– Будет так, – ответила я, подумав. – Старший сын горазд драться – все видели, как он отделал сестру. Пускай отправляется служить на границу, там из него сделают хорошего солдата! Средний крепко хватает да сильно тянет – ему дорога в рыбачью артель, сети ставить и выбирать. Младший мастак догола раздевать… в стригали его!

– А мельница? – спросил отец, хмыкнув.

– А с мельницей Медда сама управится, – твердо ответила я. – Раз деньги есть, наймет работника. А в этом хозяйстве она, поди, разбирается, не пропадет… Сумеешь? – спросила я онемевшую девушку.

– Да я же всегда… я же батюшке помогала… я… – пробормотала она.

– Значит, мельница твоя, – кивнул отец. – А этих определите куда моя дочь приказала. В солдаты, в рыбаки и в пастухи-стригали. Староста! Я проверю, как тут идут дела, и если узнаю, что девушку кто-то обидел…

– В жизни такому не бывать, господин! – заверил тот, вжав голову в плечи. – Батюшка ейный был справный мельник, вся округа к нему зерно возила… Ежели что, мы подмогнем, неужто не найдется работника… А склок нам тут вовсе не нужно, благодарим покорно, что рассудили честь по чести, пока эти трое мельницу не сожгли да друг друга не поубивали, лишь бы другому ничего не досталось!

– Принцессу Жанну благодари, – улыбнулся отец, и кавалькада двинулась прочь…

– На кого ты мельницу-то оставила? – негромко спросила я.

– На младшего брата, – ответила она. – Пришел, в ножки поклонился, прощения просил: делал, что старшие велели, дурак… пожалела я его. Ну да дело он знает, а вздумает дурить, так жених мой живо ему накостыляет… Кузнец он, – пояснила Медда. – Я со своим приданым абы за кого замуж идти не собираюсь, хоть многие сватались. Ну вот… нашелся справный мужик, который год ухаживает. Хозяйство у него неплохое, ремесло в руках, опять же… Сам бы со мной пошел, да не может, хромой он – мальчишкой с дерева упал и ногу поломал, срослась неправильно, вот и… Он пырялок-ковырялок выковать может сколько нужно, авось пригодится такой мастер? Я-то с ними управляться не умею, так что только ножик припасла, зато дубиной огреть могу!

– Это уж точно, – пробормотал Рыжий, взглянув на нее. – А это Ян.

Вперед выступил… Сперва мне показалось, это сказочный гном, и я невольно попятилась. Росту Ян был небольшого, ниже не то что Рыжего, но и мне, считай, по плечо, зато обладал чудовищной ширины плечами, а грудь у него была будто бочка! Мощные ручищи с огромными кулаками свисали до колен, и весь он зарос густой черной шерстью, так что не разобрать было, где кончается буйная борода и начинается курчавая шапка волос. У него даже пальцы были покрыты волосами… Из-под тяжелых бровей глядели небольшие темные глазки с острым внимательным взглядом.