Безобразный Ренессанс. Секс, жестокость, разврат в век красоты

…обычные граждане и те, кто недавно получил гражданство, с помощью подкупа, подарков и значительных средств добивались того, чтобы их имена регулярно оказывались в мешке для жребия, который проводился раз в три года. Из-за этого многие добрые, мудрые и благочестивые граждане, имевшие самую лучшую репутацию, редко получали возможность управлять делами коммуны и никогда не поддерживали их в полной мере… И теперь каждый, кто два месяца проводит в органах власти, использует это время для собственной пользы, для пользы своих друзей или для нанесения ущерба своим врагам с помощью правительства.⁴²

При узком социальном базисе и врожденной склонности к коррупции правительство Флоренции раннего Ренессанса неизбежно было подвержено внутренним слабостям. Город терзали фракционные конфликты и насилие. Наиболее красноречивым доказательством этого является изгнание Данте представителями соперничающей фракции, черными гвельфами, в 1302 г.⁴³ Но самое главное – олигархический характер флорентийского правительства вызывал недовольство со стороны тех, чей род занятий или статус не позволял принимать участие в политическом процессе. Неудивительно, что наибольшее недовольство возникало среди лишенных собственности наемных работников, которым постоянно закрывали доступ в гильдии. Восстание чомпи было не только протестом против ужасных условий, в которых приходилось работать неквалифицированным работникам, но еще и борьбой за политическое представительство. Чомпи требовали более равного распределения политической власти, но безуспешно.

Реформы были неизбежны. В 1382 г. был установлен более открытый «народный» режим, который заложил основы политического мира, знакомого Микеланджело. Гильдии ушли со сцены, доступность власти значительно выросла, отбор проводился централизованным комитетом, прикладывались сознательные усилия к развитию «гражданского» духа. В последующие десятилетия крупные политические решения стали принимать parlamenti – большие общественные собрания представителей всех граждан. Большой совет стал альтернативой мелким, более ограниченным советам, существовавшим до него. «Народ» (если можно так сказать) наконец-то получил доступ к власти.

Но внешность была обманчива. Реформы 1382 г. были призваны не расширить представительство в поистине «республиканском» правительстве, а защитить интересы той же самой узкой торговой прослойки и снизить вероятность беспорядков путем создания иллюзии народного согласия. Курс флорентийской политики определяла все также небольшая группа исключительно богатых людей (хотя теперь они редко делали это публично), а бедные и неквалифицированные оставались на обочине политического процесса.

Большой совет не был независимым законодательным органом. Его возможности были серьезно ограничены. Голосовать члены совета могли только за предложения, внесенные Синьорией. Обсуждать законопроекты было запрещено – это можно было делать только в исключительных и крайне редких обстоятельствах. Таким образом, parlamenti оказались местом откровенной демагогии, поджигательства и взяточничества. Более того, хотя круг людей, которые могли получить доступ к исполнительной власти, расширился, появились новые и весьма изобретательные ограничения свободы централизованного наблюдательного комитета. Появился новый слой контролирующих выборы организаций (accapiatori, balie и borsellini), и они обеспечивали представительство «нужных» людей.

Республика сохраняла склонность к олигархии в XV и начале XVI вв. Хотя Медичи редко лично присутствовали во власти, это семейство продолжало определять флорентийскую политику с 1434 г. и до изгнания Пьеро де Медичи, искусно используя покровительство и контролирующие выборы организации, созданные в конце предыдущего века.⁴⁴ В бытность свою при дворе Лоренцо де Медичи Микеланджело наверняка видел, как семья решает, кому прийти во власть, а кому власти лишиться. Медичи сумели стать безжалостными и мощными олигархами. Эней Сильвий Пикколомини (впоследствии папа Пий II) писал, что отец Лоренцо, Козимо, был «не столько гражданином, сколько хозяином своего города».⁴⁵ «Политические советы, – замечал Пикколомини, – собирались в его доме; избирались те магистраты, которых он назначал; он был королем по всему, кроме титула…».⁴⁶