Безопасный уровень

Сашка развернулся и на ходу разрядил магазин в преследователей, но не рассчитал. Пусть и небольшая, но отдача у АК была, он сбился с шага и не успел перепрыгнуть через внезапно появившийся из тени поваленный фонарь. Вскрикнув, парень рухнул на асфальт. Послышался хруст. С трудом подавляя панику, я бросился к нему и попытался поднять.

— Рука-а-а-а-а!! — заорал он, вырываясь. Твою мать! Его левая кисть болталась под неестественным углом.

Я обернулся. Выстрелы Сашки сбили с ног ближайших преследователей, но сейчас они уже вставали. Оставалось порадоваться, что зомби сильно мешают друг другу, стремясь первыми догнать добычу. Я поднырнул под здоровую руку побледневшего парня и, стараясь действовать и быстро, и аккуратно, поднял его. Необходимо найти безопасное место и воспользоваться аптечками. Я потащил стонущего от боли Сашку — бегом это назвать было трудно. Восставшие, рыча, приближались.

Дома закончились, и мы оказались на набережной реки, вдоль которой шла четырехполосная дорога. Цель находилась в километре справа, только как добраться до нее с травмированным парнем на плечах.

Беги к заправке! Там лестница на крышу есть.

Легко сказать. До заправки было метров пятьдесят. Сашка более-менее пришел в себя и старался быстрее переставлять ноги. И может быть, мы бы успели, если бы я не споткнулся о ногу программиста. Мы упали. Сашка заорал от боли и замер.

Я вскочил и обернулся: не более пятнадцати метров отделяли первых из восставших от нас. Всего их было около двадцати: мужчины, женщины в разорванной одежде, босой краснокожий рогач в набедренной повязке, а позади плелся хромой ротвейлер на трех ногах. Не считая того, что все они были мертвы, их объединяли две вещи: белые глаза и оскаленные рты.

Я вскинул автомат, как учила Катя, глубоко вдохнул и короткими очередями принялся сбивать вырвавшихся вперед зомби. Конечно, я старался попадать в головы, но получалось редко. Первого магазина мне хватило на то, чтобы сбить с ног четверых, но только один из них остался лежать.

Надо бежать! Заправка совсем рядом! Они не смогут залезть по вертикальной лестнице. Фиг с ним, с Сашкой, он хотел умереть героем! Руки дрожали, и я едва не выронил обойму, пытаясь перезарядить оружие.

Ну уж нет! Софью и без меня спасут, если представится возможность. А как я буду смотреть ей и остальным в глаза, если брошу умирать человека, добровольно вызвавшегося мне помочь. Поднимая автомат, я заметил, что Сашка с бледным, перекошенным болью лицом сидит на земле и держит пистолет в здоровой руке. Я невольно улыбнулся и нажал на спуск — голова рогача разлетелась на куски. Ну хоть с пяти метров попал.

Дальше я стрелял, не целясь, так как промазать в упор было невозможно. Пули отбрасывали мертвых, но их место сразу занимали другие. Раздались щелчки, но я не сразу понял, что кончились патроны. Перезаряжать времени не было. Перехватив автомат, я прикладом ударил в лицо подошедшую вплотную женщину, ее челюсть захрустела, и восставшая упала к моим ногам. Еще замах. Удар. Не так хорошо: мужчина лишь покачнулся, потряс головой, разбрызгивая слюни и снова ринулся ко мне.

Правую икру пронзила острая боль; не глядя, я махнул вниз импровизированной дубиной и попал по спине ротвейлеру. Он не разжал челюсти, и костюм не выдержал — потекла кровь, быстро наполняя ботинок. Десять минут до превращения в зомби при раскладе, что до этого меня не разорвут на куски.

Кто-то ударил меня в бок и одновременно по голове, но все мое внимание приковывала собака. В ту секунду мне стало принципиально важно убить эту тварь до того, как убьют меня. Автомат вырвали из рук, что было к лучшему: в такой плотной драке он только мешал. Я резко сел, доставая нож. Пальцы скребли по гладкой поверхности шлема, а плечо грызли не очень острые зубы, безуспешно пытаясь повредить прочную ткань костюма. Это — сколько угодно. Ноги нависших надо мной мертвяков мешали нормально размахнуться, и мне пришлось всем телом навалиться на зверюгу, чтобы воткнуть нож ей в глаз. Лезвие с хлюпаньем погрузилось в мозг, и, два раза вздрогнув, ротвейлер разжал челюсти.

Есть! Я молодец! Что дальше?

Будто выйдя из транса, я осознал свое положение: мертвяки меня грызли и рвали со всех сторон, еще в двух местах защита начала рваться. Здоровенный, голый по пояс мужик с дырками от пуль на груди схватился обеими руками за мой шлем и ударил лбом в лицевую пластину. После второго удара стекло пошло трещинами, а кожа на его лбу лопнула. Серо-черная кровь залила перекошенное злобой лицо. Я, содрогаясь от омерзения, страха и боли, выдернул нож из глаза собаки и стал бить мужика, стараясь попасть в голову. Никак не удавалось нормально замахнуться.

Внезапно что-то блеснуло, и череп моего противника раскололся пополам.

— За Свет!