Безрассудная леди

— Вы приехали сюда, — договорил за него Лукас. — Однако на сей раз ваша интуиция подвела вас. Исчезновение Татьяны, несомненно, не связано со смертью вашего двоюродного брата. Видите ли, мы с ней поссорились вчера вечером…

— Следовательно, вы не знаете, куда она ушла?

— Еще пять минут назад я считал, что ее похитили вы, — мрачно усмехнувшись, признался Лукас, — а теперь склоняюсь к мысли, что она все-таки прячется в гардеробной у Сюзанны Катберт.

— Надеюсь, вы правы, — с сомнением заметил Платов. — Не буду больше вас задерживать. Вы мне сообщите, когда отыщете мисс Гримальди?

— Если пожелаете, я сам привезу ее к вам. У нее остались самые теплые воспоминания о Казимире; уверен, что она будет рада встретиться с его братом.

Платов, поклонившись, щелкнул каблуками.

— Вы окажете мне еще одну любезность, лорд Стратмир?

— Разумеется, — быстро сказал Лукас, которому хотелось поскорее заняться поисками Татьяны. Все его страхи вдруг показались ему нелепыми. Если атаман Платов не похищал ее, то кому еще придет в голову сделать это?

— У меня есть список. — Платов достал из потайного кармана лист бумаги. — Это английские агенты, которым платило русское правительство, — они перестали работать после того, как царь разорвал союз с Корсиканцем. Возможно, один из них повинен в смерти Казимира.

— Немало джентльменов из министерства иностранных дел с готовностью пожертвовали бы чем угодно, чтобы получить этот список, — усмехнувшись, сказал Лукас. — Английские бонапартисты у нас как бельмо на глазу.

— Я с радостью покажу его вам, если вы сообщите мне, где находился каждый из них во время смерти Казимира.

— Не знаю, много ли от меня будет пользы… — Лукас быстро пробежал глазами короткий перечень фамилий. — Трелони девять лет назад уехал в Америку, его можно спокойно сбросить со счетов. Майкл Картрайт — о нем давно знали, но он в тесной дружбе с принцем-регентом, и к нему не подступишься. Джон Баскирк — Господи, неужели он работал на Наполеона? Вот уж кого я никогда не подозревал! Мы вместе учились в Оксфорде. Уиллоуби — что это, черт возьми, за Уиллоуби?

— Атташе вашего посольства в…

— Париже. — Лукас вспомнил этого человека: высокий, худощавый, с седеющими волосами и длинными усами. Чиновник, к которому он обратился в Париже прошлой весной, перед тем как получил ножевую рану на бульваре де л'Опиталь. Человек, которого он расспрашивал о смерти Казимира… и видел выходящим из беседки в Риджентс-парке с Джиллиан Иннисфорд в тот вечер, когда было совершено нападение на Татьяну. Он представил себе Джиллиан в скромном черном платье, наливающую ему чашку чаю. «Бедный Гарри. Но ведь он сам виноват, что ввязался в такие дела, которые были ему не по плечу». Цветы на каминной полке — визитная карточка, подписанная Уиллоуби. «Твой раб…»

Уиллоуби и Джиллиан. Джиллиан и Уиллоуби. Нож в его теле. Вспышка его выстрела на берегу Темзы много лет назад…

— Скажите, имя Джиллиан Иннисфорд что-нибудь говорит вам? — Лукас быстро повернулся к Платову.

Атаман негромко рассмеялся.

— Я не знаком с этой… леди, — он сделал многозначительную паузу, — но она проживает в одном со мной отеле.

Мысли Лукаса прокручивались в мозгу с бешеной скоростью. Уиллоуби был агентом французов и явно близок с Джиллиан. В тот день она находилась в Риджентс-парке. Отель «Палтни». Татьяна ни за что на свете не пропустила бы свидания с атаманом, тем более после их ссоры накануне вечером. Разумеется, она пошла в отель, получив приглашение. Но что произошло с ней после этого?

— Едемте, — сказал он и неожиданно потащил Платова к двери.

— Куда это вы так торопитесь? — удивился казак.

— В ваш отель, к леди Иннисфорд. Полагаю, нам нужно немедленно расспросить ее о лорде Уиллоуби.

— Но я с ней не знаком, — запротестовал Платов.

— Зато я знаком… к моему величайшему сожалению.

Глава 30

Лукас хотел послать слугу на конюшню за своим гнедым, но Матвей Платов по-военному коротко приказал одному из своих казаков спешиться и остаться охранять дом. Лукас не возражал и быстро вскочил в седло. Рослый вороной фыркнул и заупрямился. Платов, восседавший на своем легендарном белом жеребце, чуть улыбнулся:

— Он любит твердую руку, как и все казацкие кони.

Лукас тронул поводья, пришпорил коня и наконец добился от этого чертова зверя хоть какого-то повиновения. Платов взял с места в карьер и помчался по узкой улице, не обращая внимания на уличное движение — экипажи, посыльных, прогуливающихся дам. Лукас, не отставая, следовал за ним.

Твердая рука… Сколько он ни натягивал удила, резвый скакун его не слушался. Возле Берлингтон-стрит конь испугался взлетевшего из-под копыт голубя и описал по мостовой полный круг, цокая копытами, словно испанский танцовщик с кастаньетами. Пытаясь взять ситуацию под контроль, Лукас заметил сопровождавшего их казака, который смотрел на эту сцену, широко раскрыв глаза.

— Пропади ты пропадом, мерзкая зверюга! — выкрикнул Лукас по-русски. К его изумлению, вороной сразу же перешел на легкий галоп. Сопровождавший его казак кивнул и одобрительно усмехнулся.