Безудержный ураган

— Нет, я сказал! Фауррены не единственная наша проблема! Они никакая не проблема. Скорее всего, просто разнюхивают, что у нас тут творится. Раз уж мы застряли тут неизвестно насколько, меня беспокоят все эти зараженные. Любой из них опасен. Я не хочу, чтобы меня до моего отъезда сожрали монстры. Поэтому удвой, нет, утрой патрули, собирающие больных в лагере, — распорядился генерал. — И ради Трехликого, пусть они не убивают этих несчастных на глазах у всех! Зачем нам лишние проблемы? Не хватает нам народного бунта.

Вернулась девушка, со свечами. Мужчины молчали, пока она расставляла их на столе. Станлон не спускал с нее глаз и, когда она развернулась уходить, звонко шлепнул по округлому бедру.

— Зайди ко мне в шатер после ужина, Свэла, нужно поговорить, — улыбнулся генерал.

Блондинка только кивнула и быстро ушла.

В глазах Гиброна мелькнула тревога. Он заерзал на стуле, сжимая и разжимая кулаки под столом, но не посмел даже взглянуть ей вслед.

Станлон потер руки и с удовольствием втянул ноздрями запах свежезажаренного кролика, начиненного листьями базилика и мельпасана — чудной остро-пряной травки, растущей только в этих краях.

— И все же жизнь временами прекрасна, — неразборчиво проговорил генерал, набивая рот мясом.

Гиброн скривился и попытался изобразить некое подобие улыбки. Он быстро заработал вилкой и, спустя четверть часа, поднялся из-за стола:

— Прошу меня простить, но я вынужден вас покинуть, у меня есть дела.

— Но ты же почти ничего не съел, — Станлон взглянул на него слегка удивленно.

— По правде сказать, я не очень хорошо себя чувствую, поэтому и хочу поскорее закончить дела и пораньше лечь спать, — отвел глаза помощник.

Генерал махнул на него рукой и потянулся к кувшину:

— Иди, зато все это чудесное вино достанется мне.

Гиброн торопился, почти бежал. Возле палатки Свэлы остановился, зорко осмотрелся по сторонам и юркнул внутрь. Девушки там не оказалось, и помощник генерала в сердцах стукнул кулаком о деревянный сундук. Сундук оказался сильнее, и Гиброн, постанывая, подул на костяшки пальцев.

Свэла вернулась в шатер довольно скоро, но Гиброн весь извелся и раз сто прошагал из одного конца в другой. Завидев девушку, он рванулся к ней и схватил за плечи.

— Ты должна уходить отсюда немедленно. Не бери ничего, просто беги! Беги к вальдарам — они защитят тебя!

Свэла положила ладони на руки, которыми он больно сжимал ее плечи, и заглянула парню в глаза:

— Но как же? Как же я уйду? У него моя мать! Он сказал, что только от меня зависит выживет она или нет!

— Ты не понимаешь, — почти закричал помощник генерала, и, спохватившись, перешел на громкий шепот. — Если ты останешься здесь — я не смогу тебе помочь!

— Но как же так, Гиброн? — расплакалась девушка. Она положила одну руку ему на шею, а другой поглаживала по плечу. — Ты же обещал. Обещал, что если буду с тобой, то ты спасешь мою маму.

Гиброн отстранился и отвел взгляд.

— Ты ничем не сможешь ей помочь, если останешься. Немедленно! Слышишь, немедленно уходи отсюда! Я задержу его после ужина, — сказал помощник генерала и выскочил из палатки.

Свэла закрыла рот рукой, пытаясь унять сотрясающие ее рыдания. Тяжело опустилась на лежак и зарылась лицом в подушку, которая приглушила плач и стон:

— Боги, я не могу, не могу уйти!

Левиру давно не давали покоя патрули военных, которые забирали всех людей, проявляющих любые признаки болезни. Вояки организовали на отшибе отдельную стоянку и отгородили ее высоким деревянным забором. Туда они уводили больных, но никто ни разу оттуда не вернулся. «Ведь если там опасная зона и люди, хотя бы иногда, обращаются в ворлоков, то им должна понадобиться наша помощь. Но нет, за помощью никто не обращался», — бродили в голове вальдара самые нехорошие мысли, хоть он и старался отгонять их.

После полудня, когда жара вынудила всех побросать дела и спрятаться в теньке, Левир решил сходить и лично проверить что там к чему. Вальдар отправился один, чтобы не привлекать лишнего внимания. Духота стояла такая, будто и не конец весны, а середина лета настала. Ни дуновения ветерка. Полный штиль. Безоблачное ослепительное небо и жгучий Танос над головой. Весь огромный лагерь замер, погрузился в расплавленную выматывающую тишину. Изредка какой-нибудь звонкий детский голосок пронзал это наваждение, напоминая — мир не умер, лишь задремал. Только детям нипочем никакая жара. Их неуемная жажда жизни отгоняет все неудобства, как надоедливых мух. Ни зной, ни холод не способны вырвать их из удивительного состояния — наслаждения жизнью.

Левир вытер пот со лба и дал себе слово — на обратном пути обязательно окунется в океан. Воин шел неторопливой походкой, делая вид, что прогуливается. Но стоило ему приблизиться к забору, как его тут же остановили солдаты короля. Они выскочили из ворот и окружили вальдара.

— Какого ворлока тебе здесь надо? Здесь опасная зона и здесь нельзя разгуливать! — заявил один из них.