Безумие

Скрепя сердце Софи последовала за детективами. Ей приходилось сдерживать себя, чтобы не упасть на землю и не начать обнюхивать траву, на которой могли остаться следы Лачлана. Софи хотелось кричать, стонать и рыдать. Хотелось броситься в кусты и рыть землю, чтобы сделать хоть что-то, чтобы найти своего родного и такого беззащитного сыночка.

Софи с силой прижимала руки к груди, пока они шли к дому, в котором жил ее сосед Фергус Патрик, бывший полицейский на пенсии. Софи встретилась с ним взглядом, и лицо старика исказила гримаса страдания.

– Я не поверил собственном ушам, когда услышал выстрел, и не понял, что произошло, – начал он, впуская их в дом. – Я смотрел телевизор и решил, что стреляют в кино. Но когда я зашел в ванную комнату, то увидел свет из открытой двери вашего дома. – Он заплакал. – Я-то должен был распознать выстрел из пистолета с глушителем, сразу как только услышал этот звук. Этот негромкий звук с хлопком… Софи, я так виноват перед тобой. Если бы я сразу понял, что к чему, я мог бы их задержать. Я мог бы спасти Лачлана.

Они расположились в гостиной Фергуса. От включенного обогревателя в углу шел запах нагретой пыли, но в комнате было так же холодно, как и на улице. Фергус поставил на стол поднос с кофейником и вышел из комнаты, низко опустив голову.

Софи дышала часто и неглубоко. Она посмотрела на детективов. Эти люди должны найти ее сына. Но Софи не смогла вспомнить их имен. Женщина-детектив достал блокнот, положила его на стол и приготовилась записывать, Софи стала изучать ее открытое лицо, прямой взгляд Ей хотелось понять, было ли это расследование для нее таким же заданием, каким для каждого парамедика является вызов с кодом девять – незамедлительное наведение порядка там, где царит хаос. Отчасти Софи была готова к банальным фразам, подобным тем, которые часто произносят парамедики, которые и ей самой не раз приходилось говорить умирающим пациентам: что они должны держаться и что все будет хорошо, ведь говорить что-то другое означало сеять панику. Софи перевела взгляд на мужчину, который опустил глаза, разглядывая кофейные чашки.

– Вам положить сахар? – спросил он.

Софи слышала, как тикают часы на ее запястье.

– Почему мы здесь? Мы должны искать Лачлана. – Софи не узнала собственный голос.

– Мы займемся этим прямо сейчас, миссис Филипс, – ответила женщина-детектив.

Софи попыталась подавить чувство нарастающего страха и с силой ухватилась за каркас кресла, прижав руки к туловищу.

– Миссис Филипс, может, Лачлан сейчас находится где-то с няней?

– Глория, мать Криса, обычно присматривает за Лачланом, когда мы оба на работе. – Софи вытерла слезы. – Когда у Криса был выходной, он всегда брал Лачлана с собой.

– Где живет мать Криса?

– У нее квартира на Хан-стрит в Эппинге. Она уже едет сюда.

– Может ли ребенок быть еще у кого-либо? У ваших родителей?

– Их нет в живых.

– Может быть, у отца Криса?

– Последний раз Крис видел его в детстве.

– Есть ли у Лачлана тети или дяди?

Софи отрицательно покачала головой.

– Друзья? Соседи?

– Нет никого, кто бы мог забрать его к себе просто так.

– Может, Крис попросил кого-нибудь. Может, у него были дела или ему нужно было уехать.

– Этого не может быть, – уверенно ответила Софи. – Я уже говорила вам, что Крис всегда брал Лачлана с собой. – С улицы донесся крик. Софи напряглась, но тут же безвольно обмякла. – Это приехала Глория.

Детектив встал.

– Я встречу ее.

Женщина-детектив склонилась над блокнотом.

– Мне неудобно вас об этом спрашивать, но были ли у вас или у Криса связи на стороне?

– Нет.

То, что было у нее с Ангусом, едва ли назовешь любовной связью.

– Хорошо, никаких любовных связей на стороне.

У Софи и до этого вопроса мелькнула мысль о том, что случившееся было своего рода кармическим возмездием за измену и ложь. Хорошо, я согласна на все.Софи была готова на любую жертву, чего бы ей это не стоило. Я признаюсь во всем Крису. Я заплачу за это своей жизнью. Только бы вернуть его.

Софи обхватила ладонями стоявшую перед ней чашку кофе. Это прикосновение не согрело ее, она боялась отпить хотя бы глоток, потому что была уверена – как только она это сделает, ее сразу же стошнит. Когда Софи попыталась немного разжать челюсти, у нее начали стучать зубы.

– В котором часу сегодня вечером вы ушли на работу?

– В половине пятого, – ответила Софи. – Без двадцати пять я села в автобус, направляющийся на Виктория-роуд, и доехала до станции Западный Райд, а затем на поезде – до набережной Секула-Кви.

– Как вел себя Крис перед вашим уходом?

– На самом деле мы не разговаривали. Мы поссорились. Вполне возможно, он забыл об этом через десять минут после моего ухода. Скорее всего, он играл с Лачланом, и они были счастливы, как два щенка.

– А как он вел себя в течение дня?