Безумие

Казалось только сейчас преследуемый рептилоид осознал, что то за ним ведется слежка. Напоровшись всем телом на невидимую стену у входа в пещеру, он резко повернул голову назад. Всматриваясь в сумрак позади себя, туда, откуда слышался едва уловимый шум ломаемых сучьев.

Охотника могла бы взволновать картина повернутой на сто восемьдесят градусов шеи, как у изломанной куклы, не ознакомься он с физиологией этих тварей.

Тем временем маяраки, вслед за головой повернул весь корпус, заметив выбежавшего на утоптанную поляну охотника. От него волнами так и исходила угроза, заражая окружающее пространство эманациями агрессии, жажды боли, крови и насилия.

Долго думать было некогда, ему было нужно как можно скорее покончить с этим представителем завоевателей своего мира. Пусть вслед за ним позже придут другие, за осуществлением мести. Сейчас это было не важно, на данный момент он требовался в другом месте, там где в глубине пещеры раздался едва слышный стон его самого великого сокровища что может дать Богиня. Уже совсем скоро, осталось не так много времени…

Посему более не медля, маяраки опустился на все свои четыре конечности и приготовился к стремительному, словно озаряющий свет во время грозы и такому же смертельному прыжку, намереваясь впиться зубами и когтями в шею противника.

«Потерпи дарующая жизнь, потерпи немного, я скоро…»

Два существа, две жизни так не похожие друг на друга соединились в безжалостной схватке, жаждая одержать победу в этом кровавом бою. Преимущество зверя было в острых и длинных когтях, и крепкой чешуе, что даровала ему природа от самого рождения. Тогда как у охотника был обожженный в недрах планеты огне, клинок.

Как пришлые за столь короткий срок обуздали огненную стихию теры, исконные жители этого мира долго недоумевали но, как бы не наводила страх мощь пришлых, они не склонили ниц головы перед узурпаторами своего мира.

Не склонит голову и он, воин мараки, никогда, тем более сейчас, когда на кону стояло нечто белее ценное и важное чем его собственная жизнь.