Безумие Божье. Путешествие по миру гонений

Я не понимал, что это для сомалийцев нормально и они вообще очень демонстративны. И тут, и там я слышал «Иисус… Иисус…» И мелькнула мысль: «Ну что же я не промолчал?»

Наконец Абди Башир обернулся ко мне и сказал: «Мы не знаем твоего друга Иисуса! Но Махмуд вроде что-то слышал. Говорит, он может жить в другом лагере, чуть дальше по дороге. Выходи за ворота, налево и до следующего лагеря, там и спроси про Иисуса Христа. Может, найдешь».

Это так меня потрясло, что я решил прислушаться к совету и покинуть лагерь, как только смогу. В другой лагерь я не пошел. Я вернулся в Момбасу, улетел домой – и больше никогда туда не возвращался.

Так закончилась моя первая, не вселившая особых надежд, попытка поговорить об Иисусе с сомалийскими мусульманами.

* * *

Вернувшись в ЮАР, я сказал Рут: «Таких заблудших душ я еще не встречал. Я даже не знал, с чего начать». Но даже в таких условиях мы были уверены, что Бог хочет от нас служения среди сомалийцев. Поговорили с начальством: сказали, мы чувствуем, что нас ведет Бог. Начальство ответило, благоразумно и здраво, что никто в организации никогда там не служил и вряд ли мудро сейчас кого-то туда посылать. Но сомалийцам требовалась помощь, огромная помощь, и руководство согласилось на то, чтобы этот невероятный вызов приняли мы.

Два месяца спустя мы переехали в Кению – основать там оперативную базу. Предстояло выучить местный язык, и мы начали брать уроки суахили. Я воспротивился: мне казалось, стоит сразу же начать работать на сомалийском, а суахили не нужен. Протест отвергли. Странно, но я, коренной американец, быстро схватывал африканские языки. Суахили, наш четвертый язык за семь лет, мы с женой изучали четырнадцать недель. Экзамен мы сдали успешно, преподаватель был более чем благосклонен. И только затем мы начали учить сомалийский.

Строя планы, мы ненадолго съездили в Штаты – посоветоваться с наставниками. Удивительно, но нам позволили поговорить с одним из высших руководителей. Он повидал немало народов и культур, он был одним из тех, кто создавал методики наших миссий, – знали бы вы, как мы радовались!

Когда мы вошли в его кабинет, почтенный исследователь приветствовал нас словами: «Значит, вы и есть та смелая пара, что жаждет принести Благую весть Иисуса в Сомали?»

Я уверил его: мы чувствуем, что Бог зовет нас именно к этому. Но почему-то я счел должным напомнить: «Конечно, мы понимаем, что сомалийцы не очень-то отзывчивы к Евангелию».

Этот кроткий невысокий профессор в прямом смысле выпрыгнул из кресла, так резко, что бумаги разлетелись со стола. Я думал, он кинется на меня, когда он едва ли не закричал: «Как вы смеете так говорить, если сомалийцы в жизни не слышали о Евангелии! Или не могли откликнуться на его зов!»

Нам в лицо словно швырнули и перчатку, и горький упрек – и мы, вернувшись в Кению, продолжили подготовку. Вскоре, в феврале 1992 года, я впервые ненадолго съездил в Харгейсу – так, осмотреться, – и быстро понял, что ни один совет, ни один учебный курс и никакой опыт не подготовит нас к тому, чему предстояло произойти.

Просто появись

В августе 1992 года ООН направила в Сомали десять военных грузовых самолетов с «гуманитаркой». За пять месяцев операции «Оказание помощи» – да, она так и называлась, – эти самолеты перебросили почти пятьсот тысяч тонн еды и медикаментов. Но за весь год к лучшему почти ничего не изменилось. Насилие и анархия все еще правили бал в стране, где число погибших от голода перевалило за полмиллиона. Еще полтора миллиона стали беженцами. Припасы, доставляемые в страну, по-прежнему разворовывались. Что не украли – складывали в ангарах аэропорта. А у ООН не было организационных ресурсов, позволяющих передать гуманитарную помощь тем, кому та была так нужна.

Международные СМИ сообщали и о широком отклике международного сообщества, и о том, как сложно доставить помощь людям. После многолетнего молчания о шедшей в Сомали гражданской войне и о голоде мир внезапно обратил внимание на страну, и общественность призывала к действиям, пока передачи о страдающих сомалийцах транслировались на весь земной шар.

Джордж Буш направил американские войска возглавить оперативную группировку ООН – военную силу из самых разных наций, тридцать две тысячи человек, призванных поддержать гуманитарную миссию. ООН приняла предложение Буша 5 декабря 1992 года. В тот же день президент США приказал войсковой группировке из двадцати пяти тысяч американских военнослужащих применить силу в рамках переименованной гуманитарной операции «Возрождение надежды».

Четыре дня спустя я стоял на крыше своего арендованного дома в Могадишо и смотрел на берег, где десантировалась первая волна американских морпехов. Вокруг роились съемочные бригады и репортеры – вели прямой эфир.