Безумие (ЛП)

Позади Вальтруды возвышается огромный мускулистый санитар. Томас Оджер. Он лысый, у него сердитое краснощекое лицо и серебряный зуб, которым он сверкает каждый раз, когда меня видит. Его бицепсы размером с мою голову. Мне с трудом верится, что когда-то он был маленьким беззащитным младенцем.

- Продевать свой руки в рукафа, - настаивает Вальтруда со своим немецким акцентом, сигарета зажата у нее меж губ. - Медленно и спокойно, Алиса, - она кивает на Надзирателя Оджера, на случай если я буду вести себя неподобающе.

Я подчиняюсь и, послушно протягивая руки, делаю все что она хочет. Вальтруда слегка поворачивает мою правую руку и смотрит на татуировку на руке. Это моя единственная татушка. Это витая надпись, которая издали напоминает широкий браслет или даже напульсник. Вальтруда испытывает необходимость прочесть ее вслух:

- Я не могу вернуться в прошлое, там я была совершенно другим человеком.

Я уже говорила, что сделала ее еще в те времена, когда верила в Страну Чудес.

- Та Алиса из Страна Чудес натворить дел в твоей голофа. - Она выдыхает сигаретный дым мне прямо в лицо и открыто насмехается надо мной.

Сейчас эта татушка и насмешки Вальтруды - наименьшие из моих проблем. Я позволяю ей связать себя, и, пока она это делает, закрываю глаза. Я воображаю, что сейчас шестнадцатый век, а я принцесса, что-то вроде счастливицы Золушки, которой затягивает корсет прокуренная служанка в сказочном замке, и я вот-вот встречу своего Прекрасного Принца. Эти образы всегда помогают мне дышать. Однажды я подумала, что меня спасает надежда, а вовсе не здравомыслие. Мне необходимо успокоится, прежде чем я осуществлю свой великий побег.

Глава 2

Я слегка проворачиваю руки в смирительной рубашке, чтобы выиграть себе немного места для маневра. Пока Вальтруда возится с застежками, я незаметно просовываю руку вперед, что дает мне еще три дюйма желанной свободы. Еще я делаю глубокий вдох, чтобы в верхней части рубашки осталось побольше места. Я убеждаюсь, что моя ведущая рука находится выше той, которая слабее, пока Вальтруда связывает их у меня за спиной. Когда она заканчивает, я выдыхаю и ощущаю небольшой промежуток внутри смирительной рубашки. Люди думают, что избавится от смирительной рубашки невозможно. Распространенный миф.

- Меня тошнит, - лгу я Оджеру и Вальтруде. Нет ничего удивительного в том, что меня тошнит, все из-за сильных лекарств, которыми пичкают пациентов дни напролет.

- Только не вдумай блефать на мой униформа, как в прошлый раз. Я только что фзять ее из химчистка, - выдыхает Вальтруда на своем немецком наречии, сигарета по-прежнему зажата у нее меж зубов. - Блефать в ведро.

Я отворачиваюсь, довольная тем, что мой трюк удался. Повернувшись к ним спиной, я выдергиваю ведущую руку. Падаю на колени и притворяюсь, будто меня тошнит. В это же самое время, я перекидываю руку через голову и начинаю зубами расстегивать застежку на рукаве. Я выгибаю спину и расстегиваю ремешки на спине сверху и снизу рубашки. Я делаю это быстро, надеясь, что они не заметят. Обернувшись, я поняла, что Надзиратель Оджер раскрыл мои манипуляции. На его лице появляется широкая улыбка. Он счастлив, что наконец-то может наказать меня за что-то. Если не буду действовать быстро, они поджарят мои мозги во время терапии.

Времени в обрез, я хватаю шприц с успокоительным из кармана Вальтруды и, ликуя, втыкаю его ей в шею, впрыскивая седативный препарат прямиком в мозги. Работает просто волшебно, но я не могу остановится от соблазна сунуть ее лицом в ведро. Я ждала это всю неделю, и теперь фортуна повернулась ко мне лицом.

- Ах ты маленькое отродье, - зарычал надзиратель Оджер.

Он берет меня за руки и поднимает в воздух. Не могу высвободиться. Я поднимаю ноги и закидываю их ему на плечи. Мои руки выскользнули из его хватки и я начала карабкаться по его широкой спине, словно обезьяна по слону. Времени даром я не теряла. Я вынимаю электрошокер у него из кармана, затем ударяю им ему в шею. Он падает на колени, увлекая за собой и меня, я поднимаюсь на ноги. Я слышу его стоны, убегая прочь из камеры. Он поднимется через несколько минут. Нужно преодолеть много коридоров, чтобы добраться до главной двери, а за ней - свобода. Нужно рассказать всему миру о том, что я не сумасшедшая – или же убедиться в обратном.

Уже в коридоре, я останавливаюсь, как вкопанная. Ничего не могу поделать. Мое сердце велит мне остановиться и вспомнить, что я оставила нечто ценное. Мою Тигровую Лилию.

Не делай этого, Алиса. Ты теряешь драгоценное время. Это всего лишь цветок. У тебя всего минута, чтобы убежать, прежде чем охрана узнает, что ты натворила. Будь умной и убегай.

Я бросаю вызов логике и возвращаюсь обратно в свою темницу. Я любезно пинаю надзирателя по лицу, ругаясь, когда ногу пронзает боль, толкаю лицо медсестры еще глубже в ведро, затем забираю свою Тигровую Лилию. Друзей я не бросаю.

Глава 3