Безумие мести (СИ)

– Вряд ли наш пустой имеет настолько разнообразные способности, – проговорил Бьякуя, поднимаясь на ноги. – Ренджи, что произошло с твоим занпакто?

– Я не знаю, Кучики-тайчо, – буркнул тот.

– Жаль, – Бьякуя прошел мимо лейтенанта, не глядя на него, и остановился поодаль. – Мне казалось, что твое участие в этой операции – хорошая идея.

Абарай со злостью стиснул кулаки. Давно уже так не хотелось хорошенько съездить по этой высокомерной физиономии. Как он не понимает, что лейтенант не меньше его хотел сделать все как следует? Ренджи скрипнул зубами и уже почти готов был сказать капитану что-нибудь такое, о чем непременно потом пожалел бы, но тут за спиной послышался мягкий голос Уноханы:

– А вы не ранены, лейтенант Абарай?

Ренджи сбился с мысли, стушевался, остановленный неподдельным участием в ее голосе, смутился и, отвернувшись, пробормотал:

– Нет, Унохана-тайчо.

Бьякуя нарочно кольнул лейтенанта. Он надеялся, что Ренджи, задетый его словами, начнет соображать быстрее и, чтобы оправдаться, сумеет-таки припомнить какие-нибудь подробности. Сам он тоже пытался хоть что-нибудь вспомнить из того, что предшествовало потере сознания. Пока ничего не выходило. Так они и стояли, Кучики смотрел в одну сторону, Абарай в другую, а Унохана глядела на них обоих по очереди. Этим двум гордецам будет непросто принять такое сокрушительное поражение, думала она. Особенно если пустого смогут схватить другие прямо сейчас.

Бесшумно выпорхнул из кустов Кьораку.

– Нет его нигде, – сообщил он. – Ренджи, для тебя срочное задание. Дуй в двенадцатый отряд, спроси у дежурного, открывалась ли сейчас гарганта. Только живо, понял?

– Да! – Абарай исчез со скоростью мысли.

– Все же я думаю, что будет лучше, если я сам буду отдавать приказы своему лейтенанту, – ревниво заметил Кучики.

– Да ладно тебе, Бьякуя, – невинно отмахнулся Шунсуй. – Дело-то серьезное. Нам нужно точно знать, что он не сбежал в Хуэко Мундо. По горячим следам его там еще можно найти, а стоит упустить время, и мы его уже никогда не увидим.

– Унохана сказала, что на меня напал не пустой, – сказал Кучики, не желая развивать эту тему. – Я не смог вспомнить этого момента, но она говорит, что я вдохнул что-то вроде химического вещества. Оно-то и отключило меня на мгновение.

Они оба стояли спиной к Унохане, плечом к плечу, и старались говорить как можно тише.

– Химического? – Переспросил Кьораку. – Это больше по части Маюри. Но его тут нет.

– Еще она говорила о том, что подобным действием может обладать пыльца растений. Ты не нашел в архивах сведений о занпакто Хиракавы?

– Я не искал, – признался Кьораку. – Нашел его имя и на этом закончил. Могу еще посмотреть.

– Он единственный был впереди, – заметил Бьякуя. – Все остальные были сзади. И напали на нас…

– Вы о чем это? – Унохана уже стояла прямо у них за спиной.

– Э, ни о чем, мы так просто, – тут же замахал руками Кьораку, делая невинные глаза. Он не спешил делиться с другими капитанами своими подозрениями.

Еще через пару минут примчался Ренджи.

– Не было, – доложил он.

Кучики еле удержался от того, чтобы заставить лейтенанта выразиться внятно. И так все ясно, так что пусть его.

– Значит, он здесь, – удовлетворенно кивнул Кьораку. – Отлично. Я договорюсь с Бюро, чтобы они мне сразу сообщили, если он попытается удрать. Но то, что он не сделал такой попытки вот сейчас… Может, он и в самом деле забыл дорогу домой?

***

Доставить объемную добычу в лабораторию через весь город, да еще так, чтобы никто не заметил, было непросто, но Куроцучи справились и с этим. Еще пришлось повозиться, высвобождая пустого из ловушки и помещая в клетку. Сам пустой, правда, не сопротивлялся, будучи совершенно оглушенным, и проблему для Маюри составила лишь его же собственная магия. И только после всего этого, оставив Нему готовить оборудование для исследования, Маюри отправился в центр слежения.

– Если кто-нибудь спросит, открывалась ли сейчас гарганта, – обратился он к сонному дежурному у мониторов, – скажешь, что открывалась.

– Но, Куроцучи-тайчо, – мигом проснулся синигами, – недавно здесь был лейтенант Абарай, и я уже сказал ему, что ничего не было.

– Что? – Маюри даже привизгнул от возмущения.

– Но вы же ничего мне не говорили! – Оправдывался несчастный.

– Сообразить не мог?

Куроцучи уже занес руку, но передумал: наказывать бестолкового подчиненного смысла не было, ума у него от этого не прибавится, зато возня с ним отвлечет от исследования, которое ему не терпелось начать.

– Ладно, – фыркнул он, отворачиваясь, чтобы уйти, – я тебе ничего не говорил.

– Да, тайчо! Я ничего не слышал! – С облегчением воскликнул дежурный. Лучше уж по-настоящему забыть этот разговор: капитан двенадцатого отряда скор на расправу.

Куроцучи вернулся в лабораторию, в потайной ее уголок, куда кому попало ходу не было. Пустой лежал в огромной стеклянной колбе, свернувшись в комок и жалобно поскуливая. Впрочем, звуки сквозь толстое стекло были не слышны. Маюри немного полюбовался на него. Чует, пакость этакая, что его ждет! Опыты, опыты, опыты, до полной потери формы и содержания.