Безумие на двоих

− Ты не скучала, Мира. − Но твёрдая убеждённость этой фразы пугает меня сильнее, и я снова делаю попытку обнять Влада. − Нет, − ударяет меня словами, трансформируя мелкие мурашки в крупную дрожь.

Застёжка бюстгальтера услужливо расположенная спереди щёлкает с облегчённым выдохом брата, и он перемещает меня к стене. Странно, мои тяжёлые ноги словно и не двигались по мокрому паркету, но я чувствую, как уже опираюсь о холодную стену голой кожей спины, голова моя откидывается назад, и волосы скользят по плечам. Я не вижу Влада, глаза неумолимо смыкаются от предвкушения разгорающегося внутри нас и накаляющего атмосферный воздух желания.

Руки мои запутываются в коротких прядях, и шумный вздох оглушает напряжённый слух.

Влад пренебрегает моими персями и приникает к животу усиленно пытающемуся наполнить меня воздухом. Я шепчу бессвязные слова, заверения в своей любви, прошу о чём-то, но он не слушает, совсем. Осторожно расстёгивает молнию на джинсах, опаляя кожу жгучим дыханием, оглушая меня лёгкими словно порхания бабочек поцелуями. Я хочу помочь ему с собственным раздеванием, но не в силах даже пошевелиться, я в состоянии лишь дышать и удерживать стену вспотевшими ладонями. Моя грудь часто вздымается, сводя с ума блуждающими по ней разрядами желания и непрекращающегося томления.

На коленях передо мной, он сдвигает пояс моих джинсов, оттягивая его вниз, оставляя меня уязвимо обнажённой без тонкой полоски ткани на бёдрах, так тщательно и так бесполезно избранных для него. Он отвергает саму мысль меня в белье, небрежно избавив меня сначала от лифчика, а теперь и трусиков. Я непрерывно дышу глубоко и жадно, словно знаю, что очень скоро буду лишена такой возможности, совершенно потерянная в наслаждении.

Руки брата скользят ниже и решительно высвобождают мои ступни из громоздких сапог, чтобы окончательно вызволить меня из оков кружева и джинсы. Я переступаю на месте, но опять же не чувствую себя двигающейся, одновременно невозможно размякшая под знакомыми алчущими моё тело руками, и беспредельно напряжённая, словно эти руки касаются меня впервые и я могу разочаровать их своим несовершенством и неопытностью.

Обнажённая, я дрожу как сорванный безжалостным ветром осенний лист и не в состоянии придти в норму, потому что всё происходящее заставляет меня трепетать и желать несравнимо большего, всего.

− Что ты делаешь? − не своим голосом пролепетала я, не уверенная, что слова произнесены вслух и их не стирает моё дыхание.

− Хочу почувствовать твой вкус на своих губах, − внятно, целиком и отчётливо прозвучал ответ на уровне моего живота. Ещё секунду, малюсенькое мгновение губы моего любимого находились там, и я находилась в некоем подобии сознания, а дальше…

Это неспешное следование по линии от пупка вниз, каждый миллиметр этого воспалённого участка сдавался пучине огня его намеренного дыхания, каждый дюйм очага желания зализывался шершавым и исцеляющим языком того же пламени, каждый сантиметр покрывался благотворящими поцелуями.

− Влад, нет! − неизвестно откуда взятыми силами я бормочу протест уже открывшемуся предчувствию. − Нет! Не надо… Ты не должен этого делать! − моя голова отчаянно мечется из стороны в сторону, ударяясь о твёрдую стену, пренебрегая этой, такой незначительной болью, когда низ живота затягивается в тугой узел и эта несравнимая ни с чем боль становится всё навязчивей и неотступней.

Пальцы, вопреки вырванным из горла словам, цепляются за волосы Влада и притягивают его ближе, ещё… ниже, ещё…

Пускающий огненные стрелы язычок, как вездесущий каратель истязает мою нежную, ранимую вершинку, трепеща в самой сердцевине, и разверзает пропасть между моим сознанием и беспамятством. Я двигаюсь по стене вверх-вниз, грубо хрипящая и стонущая от долгожданной ласки, и подхлёстываю Влада на ещё более глубокие поцелуи. Отзывчивые губы немедленно внимают моему зову, исполняя мою маленькую бесстыдную мольбу, и целуют меня, Влад закидывает мою безвольную ногу на своё плечо, раскрывая меня для себя полностью, и я задаюсь в крике,  когда моё лоно, наконец, удостаивается жаркого поцелуя и юркий язычок отравляет своими стрелами моё нутро.

Жаркая волна проходит по моему телу с ритмичными вкручиваниями этой нежной и мягкой плоти в узкий, сжимающийся в спазмах вход, и я бесконтрольно начинаю двигаться в том же ритме. Уже целиком лишённая возможности мыслить, я умоляю Влада прекратить:

− Сейчас же! − вскрикиваю так надсадно, что сам голос молит о продолжении, но следующая мольба уже срывается с губ, и теперь я заклинаю, не останавливаться, что бы ни случилось.

− Пожалуйста! − кричит моя душа, когда подушечкой большого пальца Влад надавливает на самую чувствительную точку, в то время как губы и язык продолжают посасывать и целовать моё истекающее влажными соками лоно.