Безумие! Не тех лечим

Впрочем, зависимость от бензодиазепина – это камень в огород медиков: очень часто зависимость формируется в результате бездумного назначения препарата, и виноваты в этом именно врачи. Конечно, бывает, что пациенты ультимативно требуют от врача, чтобы он обеспечил им сон. «Сосед получил от своего врача что-то великолепное…». Желание получить сон сразу и без хлопот и/или унять страх часто приводит пациента к зависимости. Так же может возникнуть зависимость и от болеутоляющих средств. У них есть неприятный побочный эффект: со временем сами болеутоляющие средства начинают вызывать боль, и формируется порочный круг, разорвать который можно только с помощью лечения абстинентного синдрома.

Такая помощь хорошо подходит как пациентам, зависимым от медикаментов, так и пациентам, зависимым от алкоголя. Консультации для людей, зависимых от алкоголя и медикаментов, информируют, мотивируют и организуют все последующее лечение. После детоксикации, проводимой преимущественно в стационаре, пациенты могут посещать группы самопомощи, которые хорошо себя зарекомендовали. Работу в группах можно сочетать с амбулаторной, дневной клинической или долговременной стационарной терапией.

Терапия – что делать, чтобы не быть зависимым?

Как лечить зависимость от алкоголя? Если сегодня мы понимаем зависимость как болезнь свободы выбора, то для достижения успеха очень важны взаимоотношения между терапевтом и пациентом, готовность последнего сотрудничать со специалистом. Когда я только начинал карьеру в качестве ассистента врача, мне было очень трудно работать с алкоголиками. Они подразделялись на два типа: либо это был пациент, обращаемый в трезвую жизнь, либо уже прошедший обряд обращения. Обращаемый пациент пытался немного по-приятельски убедить врача, что он не алкоголик:

«Знаете, господин доктор, ведь все выпивают понемногу…».

Тогда молодой врач начинал расписывать пациенту все опасности катастрофы, к которой ведет алкоголь, и которая обязательно окончится тем, что пациент, если продолжит пить, очень скоро будет «смотреть на корешки редисок снизу». У врача в конце такого длинного монолога, не повлиявшего ни в малейшей степени на пациента, нервы на пределе, – а напротив него сидит довольно вальяжный человек, который успокаивает его приветливым тоном:

«Да не расстраивайтесь вы так, вы желаете мне добра, но я – не алкоголик…».

Только гораздо позже мне стало ясно, что пациент за долгие годы выдержал множество таких разговоров. Он вдоволь наслушался этих нудных увещеваний от своей жены, друзей, родственников, которые от отчаяния все больше на него давили так, что, в конце концов, он научился великолепно уклоняться от таких «мотивирующих бесед».

Можно подумать, что, в противоположность этому типу больных, успешно обращенный пациент – это отрада для терапевта. Но это далеко не так. Вот сияющий пациент сидит перед терапевтом и сразу же сам объявляет, что он снова пил. Слегка поучительным тоном он разъясняет, что, будучи алкоголиком, он не смог справиться и поэтому выпил. В результате произошла обычная для алкоголиков «потеря контроля», и поэтому теперь он снова здесь. Что дальше? Что еще вы можете объяснять такому пациенту? Он уже все знает! Перед пациентом, уже прошедшим обряд обращения, терапевт может оказаться еще беспомощнее, чем перед обращаемым новичком.

С сегодняшней точки зрения в обоих случаях терапевт должен снять с пациента ответственность и акцентировать внимание на свободе выбора. Мы придаем очень большое значение уважительному отношению к пациентам, сотрудничеству с ними, и направляем прожектор внимания на те силы и способности, которыми пациент уже обладает. К такому подходу наши пациенты чаще всего не привыкли. Они ждут, что терапевт, как и другие люди спросит:

«Почему у вас опять рецидив?».

Причем ответ на этот вопрос не особо интересен. Обычно мы встречаемся с одними и теми же ситуациями, и пациенту стыдно снова описывать свое «грехопадение». Гораздо более полезен вопрос:

«Как вам, собственно, удалось закончить запой?».

Угнетенный пациент, который и от терапевтов ожидает только унижения, отвечает:

«Бутылка была пуста, господин врач».

Но если любезно заметить, что:

«Если кто-то из нас двоих знает, где достать новую бутылку, то это, скорее всего, вы», тогда пациент кивнет и расскажет, что он все же вспомнил о жене и детях и решил: «Пора лечиться!». У пациента увлажняются глаза, и беседующий с ним терапевт с волнением наблюдает невероятные усилия и борьбу, которую ведут алкоголики, и часто не в последний раз. Такая постановка вопроса позволяет пациенту не смотреть на терапевта снизу вверх, теперь он может смотреть врачу прямо в глаза, как человек, уже добившийся какого-то результата и стремящийся двигаться дальше.