Безумие! Не тех лечим

Впрочем, патологический нарциссизм по психоаналитической теории – это также раннее расстройство. Эти люди не чувствуют себя оцененными по достоинству. Они в высшей степени обидчивы и интересуются, в сущности, только самими собой. Почти с болезненной страстью они всю жизнь ищут любовь и внимание, никогда не получая того, что они требуют. Известная в общественной жизни персона, страстно желающая одобрения в ярком свете прожекторов, с застывшей на лице улыбкой страдает тайком от этого трагического расстройства. Но такое молчаливое страдание считается в среде знаменитых людей уже почти нормальным.

В конце этой главы напомним еще раз о том, что в случае сомнений все люди, вы и я, должны считаться здоровыми. Не у каждого неуравновешенного и импульсивного человека есть пограничное расстройство личности, не каждый хороший актер «истерик» или больной с «театральным расстройством», не каждый руководитель архива непременно «навязчивый» с обсессивно-компульсивным расстройством. Но не стоит забывать, что все эти качества могут развиться до такой степени, что будет страдать и сам человек, и окружающие. Постановка диагноза и терапия уместны только тогда, когда кто-то по-настоящему страдает. А тот, кто склонен без всяких оснований навешивать кругом диагнозы, и всех необычных, всех исключительных, всех выделяющихся людей рассматривать с точки зрения «нормального общества», может привести человечество к концу, как это представлялось Фридриху Ницше:

«Земля стала маленькой, по ней прыгает последний человек, делающий все маленьким… Человек умен и знает все, что произошло: поэтому ему можно без конца насмехаться… У человека есть маленькое удовольствие на день и маленькое удовольствие на ночь: но человек уважает здоровье. «Счастье найдено нами», – говорят последние люди и подмигивают».

Окончательная победа этих подмигивающих, повсеместно встречающихся нормальных, над всеми этими милыми пестрыми оригиналами была бы триумфом пустого обывательского начала, диктатурой политкорректного мышления и политкорректного действия, закатом неповторимости человека в шуме серой посредственности. Пожалуй, эта опасность не выглядит слишком незначительной.

Конец песни

Тем временем мы подошли к концу экспедиции по стране неограниченных возможностей, стране всех этих любезных, примечательных, странных, одаренных богатым воображением и пестрых типов, которые населяют наши психиатрические отделения и больницы, напротив которых Вы сидели еще вчера в автобусе или поезде, не замечая ничего. Они больны в большинстве случаев только в очень короткие фазы своей жизни и, впрочем, это не «они», – это, в принципе, все «мы», так как психическое расстройство может нанести удар в начале жизни, на ее пике или только в конце каждому из нас. Пришла пора заинтересоваться людьми, которые живут на протяжении всей своей жизни или только временно далеко от того, что мы называем нормой, пришла пора проявить к ним уважение.

Психоанализ учит, что люди тяжело больны, если они отделяют части своей биографии или своего собственного многообразного психического существования от своей личности, как будто бы они чужие самим себе. Так же больно и человеческое общество, которое все сумасшедшее в себе отвергает, в лучшем случае за деньги позволяет профессионально обслуживать больных в изолированных местах, а себе самому создает сероватую, неподвижную, невыносимую нормальность, которая является, все же, только фасадом. Такое не уверенное в себе общество не станет независимым и свободным, а уже при первой царапине на этом фасаде будет в высшей степени беспокойным, скрыто агрессивным. Это прямая дорога к диктатуре нормальности, которая замещает собственную ненадежность простыми кодами и бесцеремонно борется со всем отклоняющимся. «Легкое слабоумие сегодня нормально» – это, собственно, относящееся только к человеческому интеллекту знаменитое высказывание психиатра в начале обезумевшего XX столетия мелькает с явной иронией. Тоталитаризм XX столетия изобрел и испытал инструменты, с помощью которых можно осуществлять такую диктатуру нормальности. Даже если формы государственного правления и оказались в борьбе систем слишком слабыми и вполне обоснованно оставили свое содержание на мусорной куче истории, но то, что современными методами можно унифицировать все общество, запечатлелось теперь навсегда в памяти человечества. Готовы ли мы сегодня к повторению этого? Философы уже сетуют на то, что больше нельзя говорить так свободно, как 50 лет назад, что политкорректность охватывает все области жизни, и общественность безжалостно нападает на людей, произносящих то, что говорить нельзя, и не говорящих то, что надо произнести.