Безумие (СИ)

- Я и не войду, - в том же тоне ответила Ли, скривившись от такой перспективы. – Что ж, обойдемся без лишней болтовни. Что с тобой произошло?

Лицо охотницы помрачнело, ее рука крепче сжала дверной косяк. По ее выражению лица Ли поняла все отчетливо, так что не стала требовать дальнейших объяснений.

- Томсон не пострадал? – лишь поинтересовалась староста деловито.

- Мне это так же важно, как и тебе, - хмуро ответила Джин, но, увидев упрямо сжатые губы, неохотно добавила, - почти.

- Почти? Ты начинаешь ходить по краю, Взломщица.

Джин скривилась и отвернулась, не желая встречаться со взглядом Смотрящей. Впервые она чувствовала свою вину ровно настолько, насколько этого желала Ли. Вина почти уничтожала Джинджер своим грузом. Заметив и это, староста, казалось, морально удовлетворилась.

- Начинаешь сдавать, - холодно заметила она.

Ли взяла длинную нитку, которая выбилась из рукава свитера Джин, и потянула вверх. Рука охотницы тоже поднялась в том же направлении. Ли, нахмурившись, резко дернула, обрывая нить, - и рука Джин, соответственно, безвольно повисла вдоль тела. Глаза девушек пересеклись.

- Приходи завтра колледж, если с твоим здоровьем нет серьезных проблем, - чопорно заявила Ли, отворачиваясь. – Заканчивай уже отлынивать от своих обязанностей, Уилсон.

Она ушла с гордой осанкой дочери Корпорации – как истинная принцесса. Джинджер не могла не признать за соперницей ее неподдельной величавости, достойной того чтобы ей любовались все вокруг. Охотница захлопнула за собой дверь, уставившись на рукав свитера. В ней кипела и злость на собственную беспечность, и облегчение, и извечное отвращение к старосте. На ходу сбрасывая с себя свитер и майку под ним, Джин подошла к зеркалу, рассматривая свое тело. Она, гибко вывернувшись, внимательно осматривала свою спину, плечи и руки на предмет вещей, которых там быть не должно было. И, к собственному стыду, она их нашла.

В этот момент ее входная дверь вновь распахнулась, но шаги, раздавшиеся в коридоре, не принадлежали Ли. Они были куда тяжелее и шире, чем у старосты.

Когда Йен, запыхавшийся и раскрасневшийся, полный готовности разметать всех врагов, ворвался в комнату девушки, охотница стояла перед зеркалом полностью обнаженная по пояс. Она повернула голову, вопросительно взглянув на застывшего и оторопевшего Йена, который смотрел на нее во все глаза.

- Чего уставился? – деловито поинтересовалась она, нисколько не смутившись. – Бери нож на кухне и за дело! – приказала она.

Но Йен не сдвинулся с места. Медленно его губы растянулись в ухмылке, а в глазах заблестел еще незнакомый Джин огонек.

- Ну а ты что, даже не оденешься? – поинтересовался он.

Джин как-то странно прищурилась.

- На всякий случай напомню, что я тоже видела тебя без одежды, - фыркнула она. – Ты нож несешь или нет? Найди с тонким лезвием!

Когда Йен вернулся, Джин таки соизволила одеть бюстгальтер. Она усадила парня на диван, включила яркий свет ламп и легла грудью на колени напарнику.

- Ну как, что видишь? – поинтересовалась она, руками собирая волосы и убирая их со спины.

- Твою мать…

Йен рассмотрел на спине, плечах и даже руках Джинджер кучу, сотню маленьких, почти невидимых крючков, как для ловли рыбы. Они черными точками вонзались под кожу девушки, поддевая ту. Выглядело мерзко и жутко.

- Угадываешь, что делать? – хмыкнула девушка под нос. Она потянулась и выловила из-под дивана давно начатую бутылку с виски.

- Ты уверена? – спросил Йен, хотя и без ее ответа знал, что она уверена как обычно, - на все сто.

Следующий час стал адом для обоих охотников. Зловещие крючки оказались куда хуже, чем показалось на первый взгляд. Они уходили в тело Джин минимум на пол пальца, и вытаскивать их было необыкновенно затруднительно, так как те были зазубрены на концах, как тонкие иглы какого-то чудовищного зверя. Странно, что все это время Уилсон не ощущала никакого дискомфорта, проходив несколько дней с этим колючим панцирем в спине. И еще более того удивительно, как она смогла эту дрянь незаметно подцепить.

Некоторые занозы совершенно не желали выходить от одного усилия, так что половину из них Томсону буквально приходилось вырезать с кусками плоти. Джин тяжело дышала, вздрагивала и дрожала от каждого прикосновения. Все ее тело покрыла кровь и испарина. Но за всю долгую, почти нескончаемую пытку Йен не услышал от охотницы ни единого всхлипа или крика, - лишь бесконечный поток ругательств. Когда все было почти законченно, и оставался лишь единственный крючок на предплечье, Джин внезапно запретила его вытаскивать. Йену на миг показалось, что охотница наконец дала слабину, но та только отмахнулась, злобно оскалившись:

- Я заставлю эту тварь за все отыграться…

Томсон смысла не понял, но согласно опустил нож. Он помог напарнице вытереть спину от крови, - тогда он заметил, что ее ранения исчезают буквально у него на глазах. Уже знакомый с этим процессом, Томсон про себя уважительно присвистнул. Когда Джин одевалась, охотник рассказал ей про видения в шатре – странных людей. Но ответ напарницы его поразил: