Безумие (СИ)

- Прекращай, эта влага пугает меня. Ты ни разу не ревела на моих глазах, а тут? – Господи, этот псих, что пытается меня успокоить? Видимо, и это придает моей истерики только повторный толчок.

- Бля? – Спрашивает он, отклоняясь от меня.

- Может успокоительного? – Спрашивает голос со спины. Боже, сколько я еще раз буду падать ниже плинтуса? Крис, а значит где-то еще и Грегори. Но почему я не отскакиваю от горячего тела, придерживаемого меня? Может потому, что похуй? Да именно так.

- Ее не возьмет.

- Почему нас не позвали? – Это уже Грегори.

Но я уже не слушаю ответы Лис, сосредотачиваюсь на легком толчке и уверенной руке скользнувшей под коленями. Он приподнимает, берет на руки меня, прижимает к широкой груди, а я утыкаюсь в нее в попытке спрятать предательскую влагу на глазах от остальных свидетелей моей истерики, вцепляюсь в ткань пальцами и поглубже пытаюсь вдохнуть его чертового спокойствия смешанного с запахом леса. Хочу потеряться в его запахе, раствориться на гребанные молекулы и забыть то, что манжет кофты прилип, а кожу руки стягивает высохшая темно красная кровь. Кровь человека, а не грязной твари, которого я убила этой самой рукой и блядь разумом я прекрасно понимаю, что действительно выступила в роли избавителя, но отчего же так больно в душе?

- Антонова, успокойся, иначе я сейчас притащу весь медперсонал центра сюда! – Я замираю и от долгой истерики начинаю икать. Голос Зверя звенящий напряженный.

Отцепляю сведенные как в судороге пальцы от его футболки и пытаюсь вышаркать слезы со щек. Губы дрожат и не подчиняются сейчас мне, но истерика отступает. Его запах видимо все же пробивается в заложенный нос, и я судорожно вдыхая его, потихоньку успокаиваюсь, осознаю, что мы уже у меня в комнате, что сижу у него на коленях, он придерживает мою спину и прижимает к своему горячему телу, которое мягко, словно укачивая, раскачивается в медленном ритме.

Могла ли я такое раньше представить? Нет, Господи, конечно, нет, я ни когда бы в жизни не подумала, что стану искать духовных сил у существа, который морально уничтожал меня, избивал и ломал. А он? Что он будет так крепко и бережно удерживать в своих объятиях? Блядь, у судьбы действительно скверное чувство юмора.

- Англочек, но почему ты меня не подождала, почему не попросила помочь? Зачем нужно было это делать, если ты этого не хотела? – Он начинает поглаживать меня по голове, и смотрит устало и так нежно.

Впервые вижу нежность в его дьявольских глазах, на уставшем лице. Чудовища бывают нежными? Наверное, да. Хотя для меня он уже не чудовище, не Зверь, для меня он стал чем-то большим, в той дыре, в которой я прощалась с жизнью. Там я простила его.

- Потому, что понимала ее просьбу, знаешь, было… - Это слово карябает гортань, застревает спазмом в глотке. Именно «было», в прошлом времени.

- Было, у нас что-то похожее. Я не убивала ее. – Я качаю головой, словно и движениями хочу подтвердить, убедить его в этом.

- Нет, я отпустила ее. Избавила от участи выживать. Помогла.

- Смерть, как ее не назови навсегда ей останется. – Его поглаживания с головы переходят на мои холодные щеки, его кожа горячая и сухая, его движения опаляют меня.

- Да, но иногда она больным сознанием воспринимается как ебаное избавление из безвыходных ситуаций.

- Нет таких ситуаций, из которых нельзя найти выхода. – Отвечает он.

- Что ты об этом можешь знать?

- Я долго живу на этом свете, набираюсь опыта.

- Да? Тогда как ты сможешь бороться с пожирающей тебя изнутри пустотой? Как бороться с самим собой, когда не только твое тело тебе отказывает, но и разум устал настолько, что как заезженная пластинка изо дня в день умоляет об избавлении? Заткнуть одни и те же мысли вертящиеся по кругу? Когда все окружающее тебя пространство ощущается чужим, непривычным миром? Когда каждая попытка влиться в мир с треском проваливается, и каждый раз приходится выбираться из самого низа ебанной бездны. Начинать все заново, а сил уже нет, как и желания. Как ты найдешь выход из собственного ада? – Ты не отвечаешь, просто прикрываешь глаза, но мне этого не достаточно, я хочу услышать твое мнение, хочу понять, что я или она могла сделать для своего избавления, если только не наложить руки.

- Жень, я ведь верующая, но после плена это уже не играло для меня роли. Я хотела смерти, желала ее и все же… Первой моей попыткой помочь себе, стало решение лечь в психушку…