Безумие толпы. Как мир сошел с ума от толерантности и попыток угодить всем

Книга Бэйли рисковала отбросить эту кампанию назад, и поэтому развернулась кампания, направленная против нее, когда ученые-коллеги Бэйли и активисты в защиту прав трансгендерных людей немедленно стали пытаться не только критиковать и отвергать его работу, но и стараться сместить его с его должности в Северо-Западном университете. Среди самых его отчаянных критиков была трансгендерная женщина-консультант из Лос-Анджелеса – Андреа Джеймс. Она решила отомстить Бэйли, опубликовав фотографии его детей (сделанные в то время, когда те учились в начальной и средней школе) на своем сайте и добавив к ним откровенно сексуализирующие подписи[231]. В других кажущихся скоординированными атаках некоторые люди выступали с заявлениями о том, что их неверно изобразили в книге – только для того, чтобы выяснилось, что они вообще в ней не упоминались. Номинация книги на премию от литературной гей-организации LA MBDA была быстро отозвана. По словам одного друга Бэйли, он был настолько «в ужасе» от столь экстремальной реакции на его книгу, что стал практически другим человеком после ее публикации[232].

Все это случилось попросту из-за того, что Бэйли провел детальное исследование с целью отыскать истоки важного вопроса и привел ответ, который на так давно стал непопулярным. Все из-за того, что на протяжении больше части этого века идея о том, что трансгендерность хоть как-то связана с сексуальным удовольствием, становилась оскорбительной и сексуализирующей клеветой.

«Правильное» мнение на сегодняшний день заключается в том, что трансгендерные люди не испытывают никакого сексуального возбуждения от мысли о трансгендерности. Они буквально ненавидят его. Ничто не может быть скучнее. Итак, в ноябре 2018 года Андреа Лонг Чу написала в «The New York Times» о следующей стадии своей операции по смене пола. Как говорилось в заголовке статьи, написанной бруклинской «эссеисткой и критиком»: «Моя новая вагина не сделает меня счастливой. И не должна». Как подчеркивает Чу: «В следующий четверг у меня будет вагина. Операция будет длиться шесть часов, и я буду восстанавливаться по меньшей мере три месяца. До самой моей смерти мое тело будет воспринимать вагину как рану; в результате этого ей потребуется постоянное, повышенное внимание. Это то, чего я хочу, но нет никакой гарантии, что это сделает меня счастливой. На самом деле я этого не жду. Это должно лишать меня права получить ее»[233].

Несмотря на то, что в работе Энн А. Лоуренс – самопровозглашенной аутогинефилки – и некоторых других содержалось несогласие с этой позицией, идея о том, что тренссексуальность каким-либо образом стимулируется аутогинефилией[234], вызвала злость активистов за права трансгендерных людей. Причина этого резкого разворота на 180 градусов очевидна. И она вновь приводит нас к вопросу о «врожденных» и «приобретенных» свойствах. Если у людей есть некий сексуальный фетиш, это может быть связано либо с врожденным, либо с приобретенным свойством. Но сложно убедить общество в том, что оно должно изменить практически все свои социальные и лингвистические нормы ради того, чтобы приспособиться к этим сексуальным фетишам. Общество может толерантно относиться к вам. Оно может желать вам добра. Но ваше желание носить женские трусы не является причиной для того, чтобы заставлять всех использовать совершенно новые местоимения. Или менять каждый общественный туалет. Или растить детей, вкладывая в них веру в то, что нет никакой разницы между полами и что гендер – это социальный конструкт.

Если трансгендерность является во многом, преимущественно или исключительно связанной с эротическим возбуждением, то она не должна более быть причиной для изменения каких-либо социальных основ общества – точно так же, как ею бы не были люди, получающие сексуальное возбуждение из-за ношения латексных костюмов. Аутогинефилия – это риск преподнести трансгендерность как приобретенное свойство. И в этом состоит причина того, что люди настроены против нее. Поскольку – как и в случае с гомосексуалами – существует стремление доказать, что трансгендерные люди «родились такими».