Безумие толпы. Как мир сошел с ума от толерантности и попыток угодить всем

Волна феминизма, начавшаяся в 1960-х, была направлена на решение проблем, которые оставались неразрешенными после получения основных прав – право женщины на работу в выбранной ею профессии и на то, чтобы быть поддержанной в этом устремлении. В Америке Бетти Фридан и ее союзницы отстаивали права не только на образование для женщин, но также на декретный отпуск и на пособие по уходу за ребенком для работающих женщин. Эти феминистки отстаивали репродуктивные права на контрацепцию и аборты – и для замужних, и для незамужних женщин. Они стремились помочь женщинам достичь того положения, в котором у них были бы такие же шансы на успех в жизни и в карьере, как у мужчин.

Разобравшись с этими вопросами к моменту между второй и третьей волной (зависит от того, где вы и как их считаете) впервые за столько веков, к 1980-м годам феминистское движение раскололось и рассорилось из-за узких вопросов вроде того, как феминистки должны относиться к порнографии. Эти женщины, которых называли феминистками третьей волны – как и вскоре последовавшие за ними феминистки четвертой волны, возникшей в 2010-х годах – отличались яркой риторикой. От них, имеющих за своей спиной крупные сражения за равноправие, можно было бы ожидать, что они быстро решат оставшиеся проблемы, а также того, что, раз дела никогда не обстояли так хорошо, как сейчас, они, возможно, соотнесли бы свою риторику с реальностью.

Однако ничего подобного не произошло. Если что-то и ускорилось в своем движении после поворота не туда, то это феминизм в последние десятилетия. Начиная с 1970-х и далее в феминистских лагерях укоренился новый уклон с некоторыми характерными особенностями. Первая из них заключалась в том, что поражение было неизбежно, когда успех уже казался достижимым.

В 1991 году Сьюзан Фалуди опубликовала книгу «Ответная реакция: необъявленная война против женщин Америки». Годом позднее Мэрилин Френч (автор бестселлера «Женская комната», опубликованного в 1977 году) повторила свой успех с публикацией книги «Война против женщин». Эти чрезвычайно успешные книги были выстроены вокруг идеи о том, что, несмотря на обретение прав, сейчас ведется согласованная кампания по откату этих достижений назад. Равенство не было достигнуто, заявляли Фалуди и Френч, но возможность того, что оно может быть достигнуто, неизбежно подталкивает мужчин к тому, чтобы отнять уже полученные права. Любопытно возвращаться к этим книгам спустя четверть века, поскольку они одновременно стали абсолютно нормальными в своей области и при этом являются очевидно сумасшедшими в своих утверждениях.

В своем международном бестселлере Фалуди находила «необъявленную войну против женщин» почти в каждом аспекте жизни в западном обществе. Она видела ее в медиа и в фильмах. Она видела ее на телевидении и в одежде. Она видела ее в сфере образования и в политике. Она видела ее в экономике и в популярной психологии. Все это складывалось, по ее словам, в «возрастающее принуждение прекратить и даже обратить» миссию по достижению равноправия. Эта «ответная реакция» имеет множество очевидных противоречий. Она одновременно организована и при этом «не является организованным движением». По сути, именно «отсутствие управления» способствует тому, что ее «сложнее увидеть, а потому она, возможно, более эффективна»[99]. В течение предыдущего десятилетия, в рамках которого мы столкнулись с сокращением государственных расходов на общественные нужды, как, например, это было в Великобритании (что было спровоцировано, конечно, премьер-министром женского пола), «ответная реакция двигалась потайными ходами, перемещаясь путем лести и страха». С помощью этих и схожих средств война против женщин постоянно была у всех прямо перед глазами и в то же время была столь неуловима, что для того, чтобы ее заметить, нам потребовалась Фалуди.

Со своей стороны, Френч заявила в начале своей книги, что «есть свидетельство» того, что около трех с половиной миллионов лет человеческий род жил в условиях, при которых мужчины и женщины были равны. На самом деле даже более чем равны, поскольку в то время у женщин, очевидно, был более высокий статус, чем у мужчин. Затем в течение последних 10 000 лет или около того наш вид якобы жил в «эгалитарной гармонии и материальном достатке», в рамках которых представители обоих полов неплохо ладили. Но начиная с четвертого тысячелетия до нашей эры, пишет Френч, мужчины начали строить «патриархат», систему, которую она определяет как «мужское превосходство, подкрепленное принуждением». Для женщин с тех пор «все пошло под откос». Нас информируют о том, что женщины, «возможно», были первыми рабами и с тех пор становились все более «бесправными, страдающими и порабощенными». В течение последних четырех столетий, пишет Френч, все это вышло из-под контроля, а мужчины («главным образом на Западе») пытаются «усилить свой контроль над природой и над теми, кто ассоциируется с природой, – чернокожими людьми и женщинами»[100].