Безумие в моей крови (СИ)

Когда Лиивита снова призвала меня, Матирн перенес меня в дом отчаявшегося мужчины вместе с шахматной фигуркой. Он по-прежнему сидел за столом, но был уже основательно пьян. Глядя на окружающий его кокон коричневых нитей, я присела рядом, дожидаясь, пока он не заметит мой сувенир. Почувствовав мое невидимое присутствие, мужчина тряхнул головой и оглянулся по сторонам.

— Кто… — непонимающе закашлялся он, пытаясь выцарапать хмель из помутневших глаз. Заметив фигурку королевы, он вскочил и, шатаясь, поднес ее к глазам. Догадается ли он, что я пытаюсь ему сказать? Я попыталась передать ему свои мысли, но его лицо не изменилось.

— Вивиан… — бусины пота выступили на его лбу. — Что… — в панике он закашлялся, осел на пол и отполз спиной к стене.

Ах, если бы я могла ему все объяснить… хотя, может быть, будет лучше, если появление фигурок останется тайной. Магией Лиивиты. Пусть каждый все решает для себя.

Когда я оставила беднягу, он все еще сжимал в руке малахитовую королеву. Время покажет, сработает моя идея или нет.

Не подумайте, я не тешила себя иллюзиями, что теперь смогу управлять решениями Лиивиты. Это было только первым, малюсеньким шагом в сторону понимания друг друга. Когда я вернулась с Кавидии, Лиивита увидела меня разбитой, покаявшейся, искренне открывшейся ей и желающей понять и любить ее. За это она подарила мне второй шанс, и мы стали прислушиваться друг к другу. Это — не победа, не достижение. Это — танец на тонком льду под палящим солнцем.

В тот вечер меня вызвали ирриори. Видимо они надеялись, что за прошедшие два дня Трой во всем разобрался, и теперь им не придется со мной воевать. Разглядывая меня, как заморское чудовище, старший ирриори всплеснул руками.

— Вы загорели!

Не удивлюсь, если в своде законов Лиивиты есть что-то о благородной королевской бледности.

— Я очень скучала о Лиивите, — уклончиво сообщила я.

— А мы скучали о вас, — неловко сказал старший ирриори, и все они, как один, посмотрели на Троя, который невозмутимо сидел у окна. Не знаю, чего они от него ждали, но он не собирался помогать старцам. С тяжелым вздохом, старший ирриори продолжил: — Вы поступили опрометчиво, Ваше Величество, мертвые земли очень опасны. Вам не следовало идти на поводу у этого безголового мальчишки Диорида.

Я не собиралась с ними спорить. Задрав подбородок, я гордо проговорила: — Я вернулась на Лиивиту, и живая земля меня простила. Я собираюсь стать королевой, которой вы сможете гордиться. — И тут же пожалела о сказанном, так как следующие слова ирриори сломили меня.

— И вы заведете ребенка с Матирном?

Я знала, что, рано или поздно, мне придется принять это страшное решение, но втайне надеялась, что произойдет что-то, что предотвратит эту необходимость. Даже не что-то, а кто-то. Я по глупости надеялась, что Трой на станет принуждать меня к этому.

— Мне бы не хотелось этого делать, — призналась я.

Ирриори тут же бросили еще один дружный взгляд на друата.

— Почему?

— Матирн мне не нравится. — Я перешла на шепот, понимая, что говорю совершеннейшую глупость. Кого волнует, нравится ли мне будущий отец моего ребенка? Для монархов Лиивиты деторождение — не удовольствие, а дело государственной важности.

— А зачем ему вам нравиться? — Как и ожидалось, старший ирриори не смог постичь мою логику. — Он уедет сразу после вашего… после начала вашей беременности и больше не вернется на Лиивиту. Вместо него на живую землю прибудет новый друат.

— Неужели Матирн не захочет посмотреть на своего ребенка?

— Зачем? — Брови ирриори взлетели так высоко, что почти скрылись под седыми волосами. — Он же друат, а не мужчина.

— Он друат, а не мужчина. — Я повторила его слова, как эхо, но при этом думала только о Трое. Неужели и мне предстояло стать такой же бесчувственной, как они? Как же может отец не захотеть хотя бы увидеть своего ребенка?

— Так зачем ты вернулась, если все еще не готова принять свою судьбу? — Очень, очень трудно выдержать неприязненный, злобный взгляд друата и его обвиняющие слова. — Что тебя так не устраивало на острове? Кавидия не выгоняла вас, за тобой бегали трое слуг, так зачем же ты вернулась?

Я сделала глубокий вдох, не зная, что мне труднее сдержать: слезы или ярость.

— Бывают мгновения, когда я и сама задаю себе этот вопрос, — не сдержалась я.

— Хочешь снова сбежать? Беги.

Старший ирриори вскочил с места.

— Да что вы, право, господин Вие, зачем вы так. Ваше Величество, умоляем вас, не расстраивайтесь. Присмотритесь к Матирну еще раз, он же такой привлекательный друат. Вы нам сами об этом говорили. Пожалуйста, не оставляйте нас. Задумайтесь, как трудно придется вашему отцу, если вы снова сбежите. Нам и так было непросто объяснить народу Лиивиты ваше отсутствие. Все были так разочарованы, что мы перенесли празднование вашего дня рождения.

— И как же вы объяснили мое отсутствие? — Я боялась услышать ответ, и не зря.

— Вашим безумием. — Ирриори отвел глаза. — Мы не успели придумать ничего получше.