Безумная одержимость (ЛП)

— Вызови пару человек. Я не собираюсь убирать это дерьмо, — голос Луки затих, когда я захлопнула за собой входную дверь.

Ярость вибрировала в моих венах всю дорогу до дома Аллистера.

Высотное здание было лучше, чем мог себе позволить любой специальный агент. Оно касалось неба, с гладкими линиями и темными стёклами.

Поскольку Аллистер меня не ждал, я должна была очаровать женщину за стойкой регистрации каждой унцией сладости во мне. Я могла бы убедить, что являюсь девушкой Аллистера на расстоянии и подозреваю, что он мне изменяет. Слеза скатилась вниз по моей щеке.

Шаниква сочувственно вздохнула.

— О, дорогая, иди. И если ты не надерешь ему задницу, это сделаю я.

Квартира Аллистера была одной из трех на сорок третьем этаже.

Моя рука задрожала от гнева, когда я колотила в дверь. После того, как первые три стука оказались пустыми, я снова подняла руку, но дверь открылась прежде, чем я успела коснуться ее.

Не глядя на него, я прошла мимо в его квартиру. Я не была уверена, что собираюсь делать, но предпочла бы не делать этого перед камерой наблюдения в коридоре.

Я не обратила внимания ни на одну деталь пространства, потому что все, что я могла видеть, было красным, впитывающимся в мой старинный ковер. Я напряглась, когда дверь закрылась с легким щелчком, а затем повернулась, чтобы увидеть его, прислонившегося к ней. Его руки были скрещены на груди, белая рубашка туго обтягивала мышцы. Единственная лампа над кухонным островком освещала пространство, и тень ласкала его лицо. Тьма любила его — я не сомневалась, что они были в хороших отношениях.

Я не могла не думать, что это был мужчина, которыми все другие мужчины стремились быть. Он был идеальным прототипом, а все остальные просто путали мелкие детали.

Пока он смотрел на меня темным, полуприкрытым взглядом, я отчетливо осознала, что нахожусь в его владениях. С его большой фигурой, блокирующей дверь. Кислород в квартире сгорал, как топливо.

Его глаза опустились, почти неохотно, на мои голые ноги, от потертого подола шорт до блестящих накрашенных пальцев. Его внимание вернулось ко мне, и, словно капля пота скользнула по моей спине, поплыла по бриллиантовому пирсингу в пупке, по груди и горлу, прежде чем добраться до глаз.

Мое сердце резко забилось. Я не понимала этого — ни его, ни мою реакцию на него — и это заставляло мою кровь течь от чистого гнева и разочарования.

Я шагнула к нему, и как раз в тот момент, когда моя ладонь почти коснулась его лица, он схватил меня за запястье, развернул и прижал спиной к двери. Это задребезжало от прикосновения, и у меня вырвался глоток воздуха.

Гнев обжег мои щеки, и я попыталась отбиться от него, вырваться из его хватки, но он спокойно держал мои запястья в тисках на моей груди, и я не могла вырваться. Борьба была бесплодной, и в конце концов я затихла, мое тяжелое дыхание заполнило комнату. И поскольку я ничего не могла поделать, я прорычала:

— Я ненавижу тебя.

Враждебность тяжело повисла в воздухе, хотя я почти слышала, как чиркнула спичка, когда вспыхнуло что-то ещё.

— Я предупреждал тебя, Джианна...

Это было мягко и нежно, но подчеркнуто легким стискиванием зубов. Я знала, что говорил про предупреждение, которое он сделал мне, если я останусь с ним наедине.

— Ты меня не пугаешь, — выдохнула я.

Он прижал мои запястья к двери по обе стороны от меня и медленно поднял их над моей головой. Я задыхалась, томное ощущение тянуло мои мышцы. Его хватка была как огонь, хотя его присутствие было пугающим и холодным на ощупь. Дрожь пробежала по мне, когда его губы прижались к моему уху.

— Ты никогда не была умной девушкой.

Его руки, словно кандалы, держали мои запястья над головой, когда он смотрел на меня — от моих глаз, до моих губ, до груди, которая двигалась с каждым вдохом и выдохом. Я стала сверхчувствительной к каждому вздоху. Медленные, мелодичные дуновения воздуха. Замешательство боролось с теплом, прокладывающим путь под поясом моих шорт.

Его взгляд встретился с моим. Синий. Прохладные шелковые простыни под темнеющим небом. Хотя было и кое-что еще. Мерцание чего-то яркого и полного жизни. Как отражение в глазах невротика. Это было безумие. Это была одержимость.

Дрожь сотрясла меня, когда он прижался лицом к моей шее. Вдохнул. А потом издал низкий звук удовлетворения, застрявший в горле. Глубокий, грубый звук раздался у меня между ног, и я инстинктивно склонила голову, обнажая шею. Мой хвостик скользнул по голому плечу и упал на другую сторону.

Его хватка на моих запястьях усилилась, и мои глаза наполовину закрылись от давления.

Так вот каково это, когда он прикасается к тебе...

Зависимость.

Одной рукой он держал меня за запястья, а другой скользнул к горлу. Подойдя ближе, он прижался своим передом к моему. Пока мы не оказались вровень друг с другом. Пока моя грудь не загорелась от жара его груди. Искры зажигались под моей кожей, шипя каждый раз, когда он двигался достаточно, чтобы коснуться моих сосков.