Безумно опасна

Чахлые грибы проросли из всех щелей и трещин, бледно-желтые гимениальные пластинки под серыми шляпками, усеянные просачивающимися черными спорами. Она видела, как птица клюнула кусочек и издав пронзительный писк, испустила последнее вздох.

— Ладно, — сказала громко Баба. — Достаточно уже этой чепухи.

Она крутанулась на каблуках так быстро, что воздух загудел, сделала мечом выпад вперед и проткнула хвост бледного существа тонкого как стручок, с выпученными глазами и длинным носом, оно скользнуло, чтобы скрыться за деревом. Как хамелеон, цвет существа изменился и совпал с цветом древесной коры, за которым он попытался спрятаться, и это объясняло, почему у нее ушло столько времени, чтобы определить источник своих мучений, путающий путь.

Оставив его хвост пришпиленным, она незанятой мечом рукой вытащила четырехфутовое (ок. 122 см — прим. ред.) существо из-за дерева. Его рот открывался и закрывался, как у рыбы, выброшенной на сушу, но единственный звук, который он издавал, был возмущенный писк.

— Я надеюсь, у тебя есть что еще сказать помимо этого, — зловеще сказала Баба, и ее пальцы сжались вокруг его горла. — После того как ты водил меня туда-сюда весь последний час, я не в настроении для извинений. Кто ты и почему прятал от меня путь к дворцу?

Она хорошенько его встряхнула, чтобы показать, что она потеряла всякое терпение.

Широко раскрыв глаза, существо просипело:

— Я не виноват, Баба Яга! Не виноват! Русалка заставила меня спрятать путь от Бабы Яги! Сказала мне! Сказала!

Баба хмуро на него посмотрела. Она была вполне уверена, что это был он, хотя она не собиралась выяснять все наверняка.

— Что ты имеешь в виду, "Русалка заставила тебя сбить меня с пути"?

Русалки были водяными нимфами с плохой репутацией и еще худшими привычками. На Родине они были известны тем, что завлекали молодых мужчин в образе прекрасных девушек, и топили тех, кто был достаточно глуп, чтобы последовать за ними в реку. Иногда убивали и детей, в те времена, когда малышей посылали за хворостом или травами без присмотра взрослых.

Теперь, когда почти всем мифическим существам запрещено покидать Иноземье, русалки были просто существа из историй, которые рассказывают возле огня в холодные зимние ночи. У них нет силы в мире людей, и совсем немного здесь.

— Какое русалке дело куда я иду? — спросила Баба извивающегося коротышку. — И почему ты делаешь то, что она тебе сказала? Водные нимфы не имеют права командовать такими, как ты.

Тощий маленький проныра ныл и стонал, хватаясь за свой хвост шестипалой рукой. Его пальцы были длинными и внутренняя сторона покрыта маленькими присосками; очевидно, его естественная среда была более влажная чем этот лес.

— Эта другая, — настаивал он. — Эта русалка сильная и могущественная. Она сильно злиться, что люди сделали с водой на земной стороне. Это делает водяных существ, как русалка, слабыми и больными на нашей стороне. Ей не нравиться быть слабой. У нее много друзей. Пьет их магию как вино. Меняется на нее. Много, много друзей.

— Кто? — требовала Баба. — Какие друзья?

— Не знаю, — тихо сказало существо, выпученные глаза смотрели на Бабу с неподдельным страхом. — Все равно! Русалка страшная. Она говорит, делай, я делаю.

Баба вытащила свой меч и приставила под длинным носом существа.

— Я намного страшнее русалки, — сказала она с тихой угрозой. — Предлагаю тебе оставить меня в покое, бежать и прятаться, пока все не кончиться.

Существо захныкало и обхватило двумя узкими ладонями свой продырявленный хвост.

— Прости, Баба Яга, — прошептал он и ринулся в лес, исчезая, как только его кожа снова поменяла свой цвет.

— Возможно, ты пожалеешь, — пробормотала Баба, когда увидела путь, теперь отчетливо видимый, когда тонкая магия существа более не маскировала его. — Но эта чертова русалка пожалеет еще больше.

***

Все пошло гораздо быстрее, когда ей перестали вставлять палки в колеса, и пять минут спустя, Баба вышла из-за деревьев на ухоженный газон, который, казалось, растянулся на мили. Вдали виднелся неземной красоты, во все своем блеске, королевский дворец, изящные башни и сводчатые окна которого как будто сделаны из сахарной ваты, праздничные флаги развеваются на шпилях.

Построенный вечность назад из магии и лунного света, дворец производил впечатление парящего над землей, но при этом был прочным и внушительным. Как и многое в Иноземье, он редко выглядел одинаково и менялся каждый год, но его сущность была всегда такой же — чистое волшебство, красота и сила. Такой же была и его Королева, которая правила этой землей столько, сколько каждый себя помнил.

Небо над головой напоминало что-то похожее на сумерки, хотя дни здесь никогда по-настоящему не начинались и не кончались, а настоящее солнце никогда не светило. Три луны проливали свой ярко-белый свет на землю, одна в первой своей четверти — полумесяцем, другая убывающая, а посредине блистательная полная луна со слегка кровавым оттенком.