Безумно счастливые. Часть 2. Продолжение невероятно смешных рассказов о нашей обычной жизни

Полагаю, мораль всего этого в том, что не стоит даже мечтать пообниматься с коалами, однако по факту могу сказать, что пахнут они не очень приятно, к тому же являются рассадником хламидий, так что, возможно, таким образом сама вселенная защитила меня от самой себя. Или от хламидий.

Несколько моих друзей ездили в другие уголки Австралии, где по-прежнему разрешается брать коал на руки, и все сказали мне, что остались довольны подобным аттракционом, за исключением того, что коалы очень тяжелые и немного более вонючие, чем можно себе представить. Тем, кто хочет пообниматься с коалами, но по какой-то причине не может, они предложили набить мохнатую наволочку наполовину использованным наполнителем для кошачьего лотка. Или, как вариант, связать вместе несколько накачанных транквилизаторами енотов. В качестве альтернативы, по их мнению, можно просто взять в руки мертвую коалу. Наверное, в ответ на этот совет мне следовало спросить: «Нет ли у вас случайно коал, которые уже умерли от шока, когда их обнимали? Нас бы такой вариант вполне устроил. Мы не привередливые. В отличие от этих гребаных коал». Уверена, что это прокатило бы. Кстати, у меня возникла мысль, что все эти спящие в вольере коалы, возможно, вовсе и не спали. Вероятно, это были просто приклеенные к веткам чучела коал. Наверное, именно поэтому их даже гладить запрещено. Дело в том, что клей плавится под австралийским зноем. Именно поэтому и нельзя толкать мертвых коал на деревьях. Они просто свалятся вниз, и тогда вся эта афера будет мигом раскрыта.

Цель вторая: увидеть что-нибудь самое большое на свете

В Австралии существует любовь ко всяким большим предметам, типа гигантской креветки (9 метров) или большого слерпи (15 метров)[24]. Я хотела увидеть самый большой в мире банан (13 метров). Лаура даже не знала, что есть такая штука, но как только услышала про это, тоже захотела его увидеть. К сожалению, большая часть всяких больших вещей располагалась в другой части Австралии, но из интернета до нас дошли слухи про большую картофелину, до которой можно было добраться всего за один день. Мы взяли напрокат машину, чтобы провести в дороге много-много часов и увидеть, наконец, знаменитую большую Австралийскую Картофелину.

По факту оказалось, что это вовсе никакая не картофелина. На самом деле это бетонная скульптура в форме картофелины. Она расположена прямо у заправки, и когда мы спрашивали у местных, где ее можно найти, все, как один, говорили в ответ: «Что? Вы, наверное, имели в виду большую какашку?»

Оказалось, ее с сарказмом называют большой какашкой. Большая говняная картофелина.

Говнофелина, другими словами.

Мне понравилось – было круто. Я заявляю это совершенно без всякого намека на сарказм. Взгляните на нее сами.

Нам обеим пришлось все свое внимание направить на дорогу и управление машиной только ради того, чтобы добраться до Говнофелины. Дело в том, что Австралия буквально напичкана кольцевыми дорожными развязками, и все едут по неправильной для нас стороне дороги[25]. В конечном счете мы решили разделить обязанности, и я лихорадочно следила за показаниями навигатора с криками: «Налево! Направо! По кругу!», в то время как Лаура нервно следовала моим указаниям, озлобленно поглядывая на людей, осмеливавшихся ехать по непривычной для нас стороне дороги. Кольцевые развязки стали для нас самой большой проблемой. Там не было ни светофоров, ни огромных «кричащих» знаков. Все просто спокойно ехали по кругу, пока не решали, где им нужно съехать. Уверена, что наверняка существуют какие-то правила езды по этим развязкам, но мы их не знали, поэтому просто заезжали на них с опущенными стеклами и водителям в проезжающих мимо машинах кричали:

МЫ ЕДЕМ ТУДА, ПОЖАЛУЙСТА, НЕ СБЕЙТЕ НАС!

Пожалуй, стая собак вела бы машину лучше, чем мы.

Замечу, что мы ни разу не воспользовались сигналом поворотника, потому что рычажок, который, казалось бы, должен его включать, на самом деле приводил в движение дворники. Итак, у нас почти не было никаких навыков вождения в этой стране, а наши дворники были постоянно включены без какой бы то ни было причины. Готова поспорить, что агентства по прокату машин в Австралии могут без проблем определить, какими машинами пользовались американцы, потому что на них все время приходится менять дворники.

Кроме того, все здесь измерялось в километрах и литрах, и ни я, ни Лаура не умели быстро переходить из метрической системы в английскую систему мер, поэтому, когда навигатор показывал поворот через два километра, я говорила: «Будь готова повернуть через две минуты или два часа». Лаура смотрела на меня в недоумении, но она тоже сама так и не разобралась с этим, поэтому не могла меня ни в чем упрекнуть.

– В этом отпуске столько математики, – пожаловалась я, как типичная плаксивая американка. – Я тридцать девять лет прожила, не зная метрической системы, и не собираюсь учить ее сейчас. В противном случае мне придется согласиться с миссис Джонсон, моей учительницей, что мне действительно в один прекрасный день это понадобилось.