Безумно счастливые. Часть 2. Продолжение невероятно смешных рассказов о нашей обычной жизни

Когда врач вернулся, я осуждающе показала ему свой телефон и спросила, почему он выписал мне лекарство, которым лечат «малярию, сибирскую язву и холеру». Он сказал мне, что именно поэтому и не хотел, чтобы я заходила в интернет, и объяснил, что этим лекарством лечат также и угревую сыпь. Врач оказался прав, но это все равно вводит в замешательство, – как если бы мне дали таблетку от растяжения пальца на ноге, которое также лечит бубонную чуму и помогает вырастить новую руку взамен отрезанной. Меня все это сбивало с толку и интересовало, была ли это какая-то серьезная болезнь, из-за которой я должна соблюдать постельный режим, а все вокруг должны меня жалеть, или это был какой-то пустяк? Он заверил меня, что это был «практически пустяк», и наказал принимать таблетки от малярии дважды в день. Затем я показала ему странную шишку, которая последние восемь лет красовалась у меня на ноге, и он сказал: «Ну да, это просто шишка», после чего я начала сомневаться, на самом ли деле этот мужчина был врачом.

Как бы то ни было, всегда приятно услышать: «Нет, это не рак», а также, полагаю, приятно не беспокоиться, что подцепишь малярию, даже если раньше я об этом и не беспокоилась.

Самое неприятное, однако, в этом визите началось, когда врач невзначай спросил, не задумывалась ли я никогда о каких-нибудь косметических процедурах, потому что у них были скидки на ботокс. После этих слов я воткнула ему в колено ручку. Правда, только мысленно, потому что никогда под рукой нет ручки, когда она действительно нужна. На деле же я просто ему сказала, что не люблю платить деньги за то, чтобы мне в лицо вкалывали парализующий яд, и что на самом деле я даже горжусь своими морщинками от смеха в уголках глаз, которые я ношу, как значок с надписью, что я не мудачка. Он парировал, сказав, что его больше заботила моя межбровная складка. Я заметила, что прошла через многое в своей жизни, чтобы заработать эту морщинку между бровей, и что не собираюсь теперь от нее избавляться.

– Мой муж сделал мне эту морщину, – сказала я, защищаясь настолько усердно, что это поразило даже меня саму. – Эта морщина символизирует каждый спор, который у нас с ним был по поводу всего в этом гребаном мире. Эта морщина говорит: «Не зли меня, а то я тебя порежу». По сути, это медаль, которую мне дали за отбытое мной здесь время, и я ее ЗАСЛУЖИЛА.

Он кивнул в знак согласия (на удивление непринужденно) и вернулся к заполнению моей истории болезни.

– Правда, – осторожно заметила я, – было бы неплохо, если бы вы удалили эту дурацкую шишку у меня с ноги. К этой шишке у меня нет никакой привязанности.

Он осмотрел ее более внимательно и сказал, что может ее вырезать, но у меня на ноге останется большая дыра и шрам. Услышав это, я решила отказаться от этой затеи, потому что мне показалось глупым платить за уродство другого типа, если я могла просто оставить то, что случайно выросло у меня, совершенно бесплатно.

Провожая меня к выходу, врач посоветовал мне «перестать так сильно обо всем переживать», потому что вполне вероятно, что часть моей сыпи действительно вызвана стрессом, и я сделала для себя пометку сообщить своему психотерапевту сенсационные новости о том, что медицинское сообщество наконец-то нашло лекарство от моего сильного тревожного расстройства и что мне нужно прописать «просто перестать так сильно обо всем переживать».

Господи, до чего же дошла наука!

Позже я позвонила Лизе, чтобы узнать ее мнение, и она напомнила мне в очередной раз, что она не врач и у нас с ней большая разница во времени, а также что она планирует выключать громкость на своем телефоне после полуночи, однако сразу же оживилась, когда я упомянула про свою шишку на ноге, потому что, как оказалось, у нее на ноге была точно такая же шишка. Я спросила, показывала ли она ее кому-нибудь, на что она мне ответила:

– С какой стати мне ее кому-то показывать? Это всего лишь шишка, дурилка.

Вот тогда-то я и поняла, что из нее получился бы отличный врач. Она сказала, что хорошо, что я пью таблетки от малярии, потому что с моим везением я наверняка подцепила бы малярию, и она была права. Кроме того, Лиза также сказала, что мне нужно сделать операцию по удалению шишки, потому что тогда я смогу давать людям, которые этого захотят, пить из нее текилу. Я была уверена, что никто не захочет пить спиртное из моей зарубцевавшейся морщинистой дырки в ноге, но она сказала:

– Приезжай в Лос-Анджелес. Здесь на все найдутся желающие.

Наверное, она права, но я подозреваю, что мне будет не очень приятно давать пить текилу из моей дырки в ноге тем людям, которые захотят из нее пить. Это попросту одна из прописных истин. Лиза сказала, что с таким отношением мне никогда не устроиться на работу «живой стопкой для текилы». Мне хочется верить, что такой должности вообще не существует.