Безумно влюблен (СИ)

– На улицу! Живо! – рявкнул Широков, и Майя послушалась.

Богдан никогда не был слабаком или хлюпиком. Но ведь сейчас совершенно иные обстоятельства.

И Архипова позвонила охране. Ожидание продлилось недолго. Каждую секунду девушка порывалась вернуться. Однако понимала, что вмешиваться не стоит. Богдану это не понравится.

Охрана примчалась, спустя вечность. Майка выдохнула с облегчением и ринулась вслед за плечистыми парнями в бар. Но войти внутрь не успела.

Богдан шагнул на улицу. Смерил Архипову тяжелым взглядом. Оттер тыльной стороной ладони капельки крови с разбитой губы и припечатал:

– В машину, Май!

Архипова торопливо кивнула и понеслась в указанную сторону. Но крепкая ладонь перехватила ее за локоть.

– В мою машину, Май!

Девушка пискнула что-то невнятное. Не собиралась она ехать с Богданом. Ей вообще в другую сторону. Но кто бы интересовался ее мнением.

Схватив девушку за руку, Богдан потянул ее к парковочному месту, где просил свой автомобиль.

В первую секунду Майя опешила. Просто за все эти полгода Широков впервые прикоснулся к ней. Сам. Без ненавистных перчаток. И это слегка выбило Майю из равновесия. Она ведь так долго мечтала, чтобы случилось нечто подобное. А теперь.

Теперь она была очень злой и немного пьяной.

– Знаешь, что, Широков! Я тебе не кукла, чтобы меня тащить куда захочешь! – выкрикнула Майя и попыталась выдернуть ладонь из захвата мужских пальцев.

– Скажи «спасибо», что на своих двоих передвигаешься! – рявкнул парень в ответ.

– Спасибо! – ехидно парировала Майя.

Ей удалось немного притормозить локомотив по имени Широков. И даже получилось вырвать руку из обжигающих пальцев.

Богдан стремительно обернулся. Майя фыркнула и скрестила руки на груди, всем своим видом показывая, что в его машину она не сядет.

А взгляд заскользил по лицу Богдана. Нет, шрамов она не боялась, не замечала их. Зато охнула, увидев кровоподтек на губе и на правой скуле. И взгляд увидела, в котором плескался адреналин после драки.

Майя готова была разрыдаться. Одновременно от радости, и от боли. На миг показалось, что прошлый Богдан, тот, каким он был прежде, вернулся. Но теплый и искрящийся взгляд погас почти мгновенно.

Широков набросил на голову капюшон, а руки сунул в карманы куртки.

– Езжай домой, Май. Охрана отвезет, – буркнул парень и отвернулся.

Архиповой стало обидно. Нет, ну он вообще нормальный? У него ведь ссадины! Их обработать нужно!

– Стой! – выкрикнула Майя в широкую спину. – Если не остановишься, то я... я... Я вернусь в бар!

Удивительно, но Широков застыл.

Майя моргнула, не веря, что он действительно услышал ее.

Руки Архиповой безвольно повисли вдоль тела. Нет, в любое другое время она бы ни за что так не поступила. Она бы психанула и ушла. Села бы в машину и уехала бы с водителем.

Но не сегодня. Сегодня она была пьяна. А потому сама не понимала, как умудрилась сделать несколько шагов и уткнуться лбом в спину Богдана. Между лопаток.

И выдохнула. И почувствовала, как Богдан вздрогнул. И обернулся.

– Сколько ты выпила, Май? – услышала она хриплый голос, а горячее дыхание обожгло ее волосы.

– Я не помню, – честно призналась девушка. – Кажется, много. Рюмки три.

– Три рюмки? – хмыкнул Богдан.

Майя боялась шевелиться. ЕЙ казалось, что все это нереально. Не может ведь Широков обнимать ее за плечи одной рукой, а второй – гладить по волосам. Просто не может, и все. Должно быть. Архипова выдает желаемое за действительное. Иного объяснения у Майки не было.

А Богдан продолжил:

– Знаешь, тебя такую пьяную я парням не отдам. Сам отвезу.

– Куда? – уточнила девушка.

– Домой? – спросил Широков.

– Только если позволишь обработать ссадины, – поставила условие Майя.

– Да какие там ссадины, Май, так, ерунда, – хмыкнул Богдан и опустил руки.

А Майе стало холодно без этих рук.

***

Широков с трудом отвернулся от девчонки. Нет. Не даст он ей к себе прикасаться. Он же увидел в ее глазах отвращение к себе. Видел, как она вздрогнула, посмотрев на его лицо.

Так что, нет, ссадины ему обрабатывать не нужно.

А девчонка уже открыла дверь его машины и отыскала аптечку. Широков вспомнил, что там, в багажнике, так и лежит кейс с инструментами. Да и сам Богдан все еще не извинился за свое поведение.

– Майя, я хотел попросить прощения за свои слова, – начал мужчина.

– Ну проси, если хотел, – деловито разрешила девушка и открыла аптечку. – Сядь и голову запрокинь.

– Май, – отрицательно мотнул головой Богдан.

– Что – Май? – фыркнула она. – Либо так, либо я уеду с охраной и никогда тебя не прощу.

Широков нахмурился. Никогда – это очень долго.

Да и чем он рискует? Она же все видела. И лицо его. И шрамы. И ладони без перчаток.

Богдан перевел взгляд на сбитые в кровь костяшки. Да и похрен. Пусть делает, что хочет.

А потому послушно присел на край пассажирского кресла. И глаза закрыл, чтобы не видеть отвращения во взоре Майи.

Однако одно дело: не видеть девчонку. И совсем другое: чувствовать ее пальцы на собственном уродливом лице.

– Будет немного больно, – услышал он тихий голос Архиповой.

Больно? Разве это больно? Он даже не поморщился, когда Майя обрабатывала ссадину.