Безумное притяжение

Сейчас Мирослава не хотела думать об этом, гнала от себя образы волков, поймавших ее в пшеничном поле. Но они настойчиво лезли ей в голову. И она ничего не могла с этим поделать.

Скрипнула дверца автомобиля. В салон ворвался сухой августовский воздух, наполненный ароматом уже увядающей зелени, щебет птиц, шум машин и голоса людей. А еще запах Северина. Мирослава узнала его мгновенно, едва он коснулся ее обоняния.

— Спишь? — раздался тихий, чуть хрипловатый голос. — Мира?

Она медленно села. Их взгляды на мгновение встретились, и на лице мужчины промелькнула сдержанная улыбка:

— Хочешь кушать? Или в туалет?

Она молча кивнула.

— Тогда пошли. Времени мало.

Она обулась и выбралась из машины. Автомобиль был припаркован возле небольшого уличного кафе. Мирослава увидела круглые пластиковые столики, которые в три ряда располагались под огромным навесом, защищающим их от солнца. Часть столиков была занята. Мужчины, женщины, дети — все они мирно беседовали о чем-то своем, обменивались шутками, улыбались, медленно потягивая напитки и поглощая местные блюда. Никому из них даже в голову прийти не могло, что сейчас, в эту секунду, среди них находятся те, о ком можно прочитать только в книжках и увидеть в кино.

Оборотни.

Они сидели за крайним столиком, почти у края площадки. Йен, Ром, Алекс и Игорь. Все четверо. Мирослава увидела их сразу, как только покинула салон пикапа. И они, судя по всему, ожидали ее появления, потому как мгновенно насторожились и повернулись в ее сторону.

— Не бойся, — Северин взял ее за руку. — Ты вся дрожишь. Тебе холодно?

— Нет, — она заставила себя говорить, через силу проталкивая слова сквозь горло.

— Успокойся. С нами ты в безопасности. Веришь?

Ей хотелось верить, очень. Рука Северина была такой теплой, такой сильной, а его голос звучал так уверенно, что Мирослава невольно шагнула ближе к нему. Его взгляд излучал спокойствие, то самое, которого ей так не хватало. Вот только инстинкты подсказывали: это спокойствие обманчиво, под ним кроется буря, и однажды, когда она потеряет бдительность, эта буря накроет ее и снесет.

— Идем, покормим тебя, — он сжал ее руку, словно хотел передать часть тепла, — ты любишь пиццу?

Да, пиццу она любила.

Северин смотрел, как она ест, как уплетает за обе щеки и довольно жмурится. Он не мог оторвать взгляда от ее порозовевшего лица и искрящихся глаз. Здоровый аппетит Мирославы умилял его, будил странные чувства. Нет, не похоть, которую он так тщательно пытался скрыть от нее. Что-то другое. Теплое, нежное. Ему хотелось протянуть руку и кончиком пальца снять капельку соуса, застывшую в уголке ее рта. А еще лучше наклониться и слизнуть ее языком. Почувствовать тепло ее губ, сладость ее дыхания.

Такого он давно не испытывал.

Мирослава немного расслабилась. Здесь, среди людей, она чувствовала себя в безопасности. Ром увел остальных парней размять ноги, и теперь за столиком они были только вдвоем — она и Северин. Он сидел, откинувшись на спинку пластикового кресла, и не скрывал, что наблюдает за ней. Нужно было что-то сказать, но она не знала, что именно.

Наконец, он сам заговорил.

— Мира, я хочу тебе помочь, но не смогу, если ты будешь продолжать делать вид, что ничего не происходит.

Она напряглась, бросила на него настороженный взгляд.

— Успокойся. Я же сказал, что со мной ты в безопасности. Просто скажи мне правду.

Какую правду? О чем?

Она почувствовала, как внутри все сжимается в тугой колючий комок. Захотелось втянуть голову в плечи, закрыть глаза, заткнуть уши. Не видеть. Не слышать. Исчезнуть.

— Посмотри на меня.

Приказные нотки в его тоне заставили ее вздрогнуть. Мирослава подняла голову, но смотреть в глаза не осмелилась, уставилась куда-то в переносицу. Что ж, это уже кое-что. Он устал смотреть на ее макушку.

— Ты узнала мужчину на фотографии, — его голос звучал спокойно и ровно. Он не спрашивал. Он утверждал.

Мирослава кивнула. Она чувствовала себя зайцем, попавшим в силок. Все, бежать уже некуда. Сейчас он скажет, что этот подонок его лучший друг, и что она должна молчать, иначе он сам заставит ее замолкнуть…

— И, как ты поняла, этот… субъект, — Северин на секунду запнулся, не зная, как обозначить Влада, не используя матерных слов, — мне тоже знаком. Но мы с ним не друзья, поверь. Деловые партнеры. Хотя, теперь я не уверен, что даже партнеры, — последние слова он произнес с особым нажимом. — Сегодня утром, когда ты была в номере, он мне позвонил. Он знает, что ты у меня…

Он не успел договорить. Мирослава вскочила, опрокидывая стул. Со стола полетела посуда. Одно мгновение — и девушка рванула прочь от этого места, не помня себя от ужаса, нахлынувшего ледяной волной.

Далеко уйти ей не дали. Мужские руки поймали за талию, подняли в воздух, оторвав от земли, и прижали к крепкой груди. Дрожащую, задыхающуюся от истерики, которая готова была вот-вот разразиться. Знакомый чуть горьковатый запах окутал успокаивающей волной.