Безумные дамочки

Тут он заметил Беверли с бокалом шампанского в руке, ее длинные рыжие волосы разметались поверх халата Роберта. Джек резко повернулся к Роберту.

— Безумный доктор в своем репертуаре. Все в норме, дружище. Не знаю, что здесь, но мне это нравится.

— Он нарезался, — хихикнула Анита.

— Мне можно, — отрезал Джек. — Я не на работе.

— Он фанат авиабезопасности, — сказала Анита.

— Беверли, — заговорил Роберт, — хочу представить моих друзей.

В этот момент Беверли отметила, что Анита вцепилась взглядом в обручальное кольцо на ее левой руке. Потом Анита сняла фуражку и положила ее на колено. Роберт принес бокалы для коньяка.

— Значит, вы снова вместе, — констатировал он.

Джек пожал плечами и рассмеялся, а Анита быстро сказала:

— Это не трудно заметить, правда?

— Я в восторге, искренне.

— По голосу этого не скажешь, — вставила Анита.

Беверли не могла понять смысла ее слов. У нее было ощущение тайны, повисшей в воздухе, чего-то недоговоренного. Возможно, из-за Аниты Роберт отправил Симону в Мексику. Может, пока Симона была в Мексике, Роберт спал с Анитой. Возможно (даже более чем), Роберт влюбился в нее. Беверли не понравилась Анита, слишком красивая, слишком серьезная. Симона тоже красивая, но она — полный ноль в психологии. А эта, нутром ощущала Беверли, не проигрывает, хотя сейчас и пьяна. От нее исходила пугающая Беверли чувственность. С этим ей трудно будет бороться.

Анита повернулась к Роберту.

— Давно видел Симону?

— Давно. А ты?

— На днях мы обедали.

— Как она?

— Прекрасно, — ответила Анита. — А тебе, скотина, все равно?

— Неправда. Я всегда о ней думаю.

Анита раскрыла рот, но промолчала. Теперь Беверли убедилась, что между Робертом и Анитой что-то было. Интересно узнать, где познакомились Анита с Симоной. Во время пребывания в Мексике Симона не упоминала ее имени.

— Мне очень нравится Симона, — впервые заговорила Беверли. — Мы познакомились месяц тому назад в Мексике.

— Да, я знаю, — сказала Анита. — Она рассказывала.

О голой Беверли на полу Симона тоже рассказывала? Скорее всего, да, если знать Симону. Беверли подняла воротник халата, чтобы укрыться от испытующего взгляда Аниты.

Мечты обольщают, а сердце прощает.

— Джек, — сказала Анита, — нам пора идти. У меня ощущение, что они хотят поужинать.

— Это точно.

Джек встал и пожал Роберту руку.

— Вы просто молодцы, — сказал Роберт. — Заходи в любое время.

Джек хлопнул его по спине.

— Из-за тебя у этого дома будет дурная слава. Ты меня понимаешь?

— В следующий раз сначала позвони.

— Мы же должны верить друг другу.

— Джек, — нетерпеливо сказала Анита. — Пойдем.

Роберт вручил Джеку бутылку «Реми Мартен».

Возьми меня с собой, — запел Джек Бейли, идя к двери. — Если ты меня любишь…

Возвращаясь домой в этот вечер, Беверли сделала странную вещь. Ожидая зеленый свет на Семнадцатой улице, она сняла трусики, вышвырнула их в окно и спокойно поехала дальше. Мир оказался набитым желанными мужчинами.

Через пять дней Беверли заявила Питеру, что уходит от него. Он не верил ей до тех пор, пока она не собралась уехать из замка.

— Я сняла квартиру в городе, — сказала она.

Впервые Беверли увидела плачущего Питера.

— Счастливые дни снова вернулись! — заверещал попугай.

Глава 6

Беверли не понравилась Аните. Она так и заявила Джеку Бейли, когда они передавали друг другу бутылку коньяка, спускаясь на один этаж ниже, в квартиру Джека.

— Если бы не эта сучка, — сказала Анита, — Симона не пыталась бы покончить с собой.

Джек Бейли слушал, но, как всегда, не высказывался. Анита давно заметила, что он очень экономит слова.

— Мне бы она не понравилась, даже если бы с Симоной ничего не было.

Суть дела была в том, что причина неприязни к Беверли не имела никакого отношения к Симоне, которая была так же важна для Аниты, как прошлогодний снег. У Беверли было то, за что Анита продала бы душу дьяволу, а именно: большая грудь и муж. А если бы Анита знала, что у нее есть еще и деньги, она бы просто ее убила. Женщина всегда находит врага в другой женщине, и Анита нашла его в Беверли.

— Я считаю ее сексуальной, — наконец-то разжал губы Джек. — У нее ноги до самой задницы.

— А мои докуда? До носа?

Он рассмеялся и открыл дверь квартиры, в которой царил беспорядок, отражавший образ жизни пилота международных рейсов. Шелковое кимоно, валявшееся на стуле, напоминало о Гонконге. Великолепно инкрустированная пивная кружка из Мюнхена. Плакат боя быков был куплен не в книжном магазине Нью-Йорка, а привезен из Мадрида.

И все не на своем месте, подумала Анита, сама не зная почему. Она тоже привыкла кочевать по отелям, как и он, и все, что они привозили из-за границы, оставалось как бы чужим, эти вещи не вписывались в квартиру, показывая скудость их образа жизни. Скудость, которой сами они не замечали.

— Какой у тебя рейс в следующем месяце? — спросила она, когда он принес из кухни стаканы.

— На Триполи.

— А я на парижском, — сказала Анита, когда стало ясно, что сам он не спросит.