Безумные дни

В общем, выехали всей компанией — Пётр за рулём, я рядом, а Сеня с рыжей сзади. Рулил, он, правды ради, действительно неплохо — я вожу хуже, практики мало. Но это нам не сильно помогло — первая попытка выехать из города закончилась ничем. Памятуя о перекрытом Росгвардией вылетном шоссе, мы сразу двинулись в объезд — и всё равно уперлись в кордон. Военные натащили вместо шлагбаума бетонных блоков с ближней стройки — судя по следам, просто волокли их БТР-ми, — и расположились за ними, мрачно сидя на броне с автоматами наизготовку. Вид их не располагал к переговорам, а выщерблины и следы крови на асфальте говорили о том, что лучше и вовсе не приближаться. Похоже, тут тоже было невесело. Мы посмотрели на них — и свернули в сторону, не дожидаясь отдельного приглашения от пулемётчика.

— Я знаю ещё один выезд! — оптимистично заявил Петр, явно переживающий на счёт последствий своей возможной ненужности. — Даже два! Где-нибудь да проскочим!

Он свернул во дворы, проехал впритирку между густо припаркованными машинами, но за поворотом внезапно уткнулся в развёрнутую поперек проезда полицейскую «Нексию». Двери машины были раскрыты, лобовое стекло изнутри забрызгано бурым.

— Давай назад! — скомандовал я.

— Погоди, я щас аккуратно… — Пётр включил передний мост, повернул руль влево и рывком газа перекинул переднее колесо через высокий бордюр газона. Выехать туда целиком не давал металлический сварной заборчик, высотой примерно по пояс, но водитель, оказывается, задумал другое — вторым колесом он уперся в низкий капот «Нексии» и, включив пониженную и блокировки, полез на него. «Патриот», заскрипев рессорами, накренился, но послушно вскарабкался, придавив полицейскую машину к асфальту. Крякнул, качнулся — и съехал, оставив препятствие позади. Я выглянул в открытое окно — «Нексии» наш маневр на пользу не пошёл, зубастые колеса раздавили капот и крылья, как таракана тапкой. Пожалуй, Пётр не совсем бесполезен — мне бы это и в голову не пришло, не представляю я возможностей подготовленной для бездорожья машины.

Мы двинулись дальше, но тут из просвета между гаражами выскочил полицейский и побежал в нашу сторону. Я было подумал, что он хочет нам предъявить за попранную нашими колесами казённую технику, но за ним из того же отнорка выбежали три мужика. Полицейский бежал к нам так, как будто от этого зависела его жизнь — что, возможно, было правдой. Китель порван, лицо разбито, рубашка заляпана кровью. У одного из преследователей болтается на плече короткий автомат «АКМ-С», второй украсил себя криво накинутым полицейским броником и неправильно надетой кобурой, а третий мчится, как ниндзя в трениках — размахивая сразу двумя резиновыми дубинками-тонфа. Ни один из преследователей не выглядит опытным бойцом, но целеустремленность их погони была неоспорима, а намерения недвусмысленны. Полицейскому не позавидуешь.

— Пусти его, Сеня, — сказал я с неохотой.

Пётр притормозил, Сеня распахнул дверцу, и беглец с разбегу запрыгнул, неловко ударившись ногой о высокую подножку. Пока он шипел и матерился, Пётр прибавил газу, отрываясь от его преследователей. Я был готов стрелять, но они почему-то не пытались использовать оружие — пробежали за нами метров двадцать, потом остановились, недобро глядя вслед.

— Что, старлей, хреновый день? — спросил я его, разглядев заляпанные погоны.

— Да пиздец! — искренне ответил полицейский.

— Извините, гражданка… — исправился он, разглядев Лену. — С утра как взбесились все, вызов за вызовом — и всё то драка, то массовая драка. Докинете до участка? Тут недалеко, два квартала.

— Докинем, — решил я, — не до самого участка, но поблизости высадим. Ты уж извини, что мы твою машину переехали…

— Да хуй с ней… Извините! — махнул рукой старлей. — Напарника моего вообще по башке отоварили и утащили, какая уж тут машина… Приехали на вызов, из подъезда вышло человек десять — и все, вроде, с виду нормальные, не гопота какая… А только мы остановились, как кинутся! Хрен ума дам, что происходит! Лёху сразу отоварили и в подъезд потащили, а я вывернулся… Ни автомата, ни хрена, кобура пустая… Ловили меня по кустам, думал мне пиздец… Извините, гражданка.

Рыжая, впрочем, никак не реагировала ни на ругань, ни на извинения. Сидела статуей, смотрела вперёд.

— А что вообще творится, старлей? — поинтересовался я. — Военные какие-то, Росгвардия, вертолёты…

— Вы что, телевизор не смотрите? — изумился полицейский.

— Да, как-то выпали на несколько дней, так вышло.

— Попытка переворота в стране, ФСБ месилось с Росгвардией, кто за кого — непонятно, но военное положение. То ли из-за них, то ли, правда, война… Американцы северных корейцев бомбят, те южных, китайцы тоже кому-то вломили. В Израиле что-то жахнуло, или они кого-то жахнули… В Крыму чего-то взорвали, на Донбассе понеслось, на Балтике каких-то натовцев сбили, а в Чёрном море — утопили. В Европе эпидемия, границы все перекрыты, пиндосы грозятся всех разнести, но никак не сообразят, с кого начать…

— Ничего себе! — удивился Сеня. — А мы и не в курсе…