Безумные мечты

Дело, конечно, не только в его физическом присутствии рядом с ней, хотя они и впрямь провели вместе много часов. Нет, одиночество Мадлен исчезло прежде всего оттого, что Рэнсом, казалось, знал ее досконально: ее мысли, чувства, желания. Ей не нужно было ему о них говорить – он догадывался и так. Разумеется, во всем этом для Мадлен таилась и определенная опасность – не слишком уютно себя чувствуешь, если кто-то рядом все время видит тебя насквозь, знает даже о самом тайном. И все же ощущение разделенного одиночества, незнакомое прежде Мадлен, придавало ей уверенность и силу.

– Мы убежим отсюда, обязательно, – прошептал Рэнсом, привлекая Мадлен к себе. – Я обещаю.

Мадлен безумно захотелось взглянуть в глаза Рэнсому, но она только прижалась щекой к его груди и глубоко вздохнула, наслаждаясь теплом его тела. С ним ей ничто не страшно.

– Обещаешь? – кокетливо переспросила она. – Кто бы говорил… Я отлично помню, как ты обещал никогда не прикасаться ко мне…

– Это же совсем другое дело! – рассмеялся Рэнсом и чуть привстал на кровати.

– Другое? – Мадлен слегка нахмурилась. – Почему же, если не секрет?

– Я тебя обманывал.

Она услышала его негромкий смех в темноте и улыбнулась.

Тело ее еще хранило воспоминания о недавно пережитом удовольствии, внутри словно все пело, но настало время вставать. Странная слабость напала на Мадлен – она дрожала и не могла собраться с мыслями. Сев на краешек кровати, она беспомощно смотрела перед собой.

Рэнсом уже оделся и взял ее за руку.

– Ты сможешь, – тихо сказал он.

– Смогу, – повторила Мадлен, призывая на помощь всю свою силу воли.

Рэнсом сжал ее руку.

– Готова? – спросил он.

– Да. Готова, – ответила ему Мадлен и стала одеваться.

Альварес терпеть не мог охранять пленников, а тем более по ночам, когда так хотелось спать. Скучнее и противнее занятия не сыскать во всей Дорагве, думал он. К тому же сегодняшний его напарник, худышка Ривера из глухой горной деревушки, оказался жутким занудой. Вместо того чтобы, как все нормальные люди, играть в карты или болтать о бабах, он пытался научиться читать! Таскал с собой какую-то толстенную книгу и просиживал над ней каждую ночь. А уж когда начинал читать вслух – «работал над произношением», – это уж совершенно выводило Альвареса из себя.

Он тяжело вздохнул от скуки и усталости. Наступала та часть ночи, когда труднее всего не заснуть. Конечно, будь на то его воля, Альварес с большим удовольствием отправился бы патрулировать улицы, особенно днем, – прекрасное занятие! Столько смазливых баб вокруг, что просто глаза разбегаются! Служа далеко от дома, Альварес предусмотрительно снимал обручальное кольцо, отправляясь в город. К сожалению, у него не было денег, для того чтобы дать начальству взятку и тем самым выбрать службу по собственному усмотрению. Вот и оставалось охранять пленников в тюрьме да терпеть этого зануду Риверу.

Изнемогая от скуки, Альварес встал и прошелся по комнате. Врагу бы не пожелал бодрствовать перед самым рассветом. Все нормальные люди спят сейчас в теплых постелях.

Конечно, он вполне мог бы развлечься с хорошенькой американкой, которую сторожил. Когда он сменял на дежурстве Бланко сегодня днем, тот сказал ему, что она не прочь была с ним переспать – да только этот тип с ней в камере не позволил. Бланко даже посоветовал Альваресу попытаться разъединить их – и тогда уже творить с американкой все что вздумается, по собственному выбору.

Альварес, разумеется, об этом уже думал. Однако решил, что это все же слишком рискованно. Нет, избитого американца Альварес нисколько не боялся – в отличие от Бланко он не был трусом. Но он прекрасно слышал, как двое сегуридоров строго-настрого приказали капитану Морене следить за тем, чтобы с пленниками ничего не случилось. А любой нормальный человека в Монтедоре согласился бы скорее умереть, чем нарушить приказ сегуридора. У Альвареса просто мурашки побежали по коже при мысли о том, что он может чем-то не угодить им. Ведь подумать только, генерал Эскалант – могущественный Эскалант! – приказал доставить ему этих двоих целыми и невредимыми.

А если бы не это, Альварес уж поразвлекся бы на славу. Но к сожалению, она была не простой пленницей, а пленницей Эскаланта. И поэтому Альварес боялся не то что зайти к ним в камеру, но даже в глазок камеры заглянуть. Пару часов назад оттуда доносилось подозрительное скрипение пружин кровати, как будто этот американец занимался любовью с блондинкой. Альварес хотел посмотреть, так ли это на самом деле, да Ривера напомнил ему, что Морена приказал не беспокоить заключенных, даже не заглядывать к ним без особых причин. Впрочем, пружины скрипели недолго. К тому же американца так избили, что вряд ли он мог думать сейчас о сексе, хотя пленница очень даже ничего.

И все-таки Альваресу было обидно, что рядом, в двух шагах от него, лежит сейчас такая красотка, а он не может ею воспользоваться! А ведь, наверное, через несколько часов ее уже не будет в живых – от сегуридоров мало кто возвращается. Может, сегуридоры вообще забыли об этих американцах? Зашли к ним в камеру только один раз, и все.