Безумные

Если бы Инга Васильевна была в городе, а не с мужем в Доминикане, бардак в квартире Данила привел бы её в дикий ужас.

– Привет, Максим! – здоровается она со мной, улыбаясь во весь рот. – Как поживаешь, милый?

– Да все нормуль, Инга Васильевна. Вот, привез нашему больному мандарины и аскорбинку.

– А была бы у него девушка, не менее заботливая, чем ты, Максимка, тебе бы не пришлось подвергать себя опасности! Надень медицинскую маску и держись от моего сына подальше! – смеется она, поправляя огромную красную шляпу на голове.

Мы общаемся по FaceTime; Даня расположился в мягком кресле в самом углу комнаты, чтобы его мама не смогла заметить пустые бутылки из-под воды, разбросанные салфетки, явно с соплями и неубранную постель. Болезнь творит чудеса: мой друг живет в бардаке и не парится, как обычно из-за беспорядка.

– Ага, уж лучше пусть девчонка заразится, чем я, – хмыкаю, взглянув на Даню. Нос у него красный, глаза слезятся, а грязные волосы торчат в разные стороны. Да уж, не помешало бы ему навестить парикмахера. Ну, или голову хотя бы помыть. – Ладно, пойду чай сделаю и бутерброды. Хорошего отдыха!

– Спасибо, милый!

Нахожу на плите прокисший суп с лапшой и выливаю его в унитаз. Пока Данил общается с матерью, я полностью загружаю посудомоечную машину и нагреваю чайник. Чувствую себя долбаной Золушкой.

– И кто бы мог подумать, что у такого страшного чистюли, как ты, будет такой срач дома! – говорю я, когда Даня закрывает крышку ноутбука. – Постель сам меняй и платочки свои сопливые собирай. Не хочу к ним прикасаться.

– Ты пьешь противовирусное?

– Таблетки – зло.

– Макс, я же сказал вам, что именно купить и начать принимать! Почему ты такой осел? Не хватало, чтобы вы с Кириллом слегли, когда работы невпроворот.

– Не так уж её и много.

Засыпаю в чайник заварку и заливаю кипятком. Достаю из пакета шоколадные вафли, колбасу, сыр и хлеб. Пока Даня заправляет постель, делаю бутерброды и ставлю тарелку на стеклянный столик, рассчитанный на двоих.

– И где вы только цепляете эту заразу, – бубню я, разливая чай в кружки. – Лимон есть?

– Ага, в холодильнике, – гундосит Даня, сев на стул. На нем помятая черная футболка и серые спортивные штаны, которым давно пора нырнуть в стиральную машину. – Мама права, тебе надо надеть медицинскую маску.

– И перчатки! Господи боже, куда не глянь – кругом твои сопливые салфетки!

– Я заразил Аврору.

– В твоей квартире три мусорных ведра и я уверен, что ни в одном из них нет этих бумажек, потому что все они… Что? – Я оборачиваюсь. Даня сидит на стуле, подперев рукой подбородок. – Кого ты заразил?

– Аврору.

Поспешно складываю ломтики лимона на блюдце и сажусь перед ним, выпучив глаза.

– Аврору?

– Аврору, – кивает он, задумчиво бросив в свою кружку с чаем один ломтик. – Ей тоже хреново.

– Надо же! Вы снова… Вместе?

– В прошлую субботу она танцевала с каким-то парнем и…

– …И?

– Я не мог больше игнорировать её и наблюдать, как она общается со всеми, кроме меня… Ну и написал ей сообщение.

– А номер откуда знаешь?

– Она сама дала мне его несколько месяцев назад. Предложила встретиться за стенами клуба, посидеть где-нибудь, кофе выпить, как делают нормальные люди, а я отказался.

– Долбаная Настя Ковалева до сих пор тебе аукается, – хмыкаю я.

– Заткнись, – буркает Даня, недовольно взглянув на меня. – Только вот не надо сейчас этих фразочек, типа «я так и думал», «я это знал», «я тебе говорил» и прочее, ладно? Я не боюсь, Макс – я опасаюсь, что могу не понравится ей здесь. Иногда мне кажется, что Аврора видит во мне какого-то супермена, а его качествами я не обладаю. Я, как вы постоянно говорите, чертов педант. Ей это вряд ли понравится.

– Кто? – хмыкаю я, скорчив пресную гримасу. – Ты? Педант? Оглянись, друг, ты живешь в таком бардаке, что у Инги Васильевны, дай ей бог здоровья, случился бы инфаркт, увидь она эти…салфетки. В них точно сопли, а не…

– Я переживаю, Макс. Как последний идиот, мучаю себя вопросами, предположениями… «А что, если то», «а что, если это»? Я с этими масками заигрался так, что теперь страшусь с девушкой познакомиться!

– Так и на чем вы остановились?

– Переписываемся и все. Она, кстати, тоже заболела, потому что уже в субботу я почувствовал легкое недомогание, а потом…

– Ладно-ладно, – перебиваю я, не желая больше слушать о соплях, таблетках и вирусе, – ты мне скажи, ты что, влюбился?

Данил проводит рукой по волосам, бросив задумчивый взгляд в окно. Его замешательство вынуждает меня кисло улыбнуться.

– С ума сойти. Люди, сейчас – зима! – ахаю я, разведя руки в стороны. – Весна будет только через три месяца, что за вирус такой ходит вокруг? Кирилл втрескался! Как ребенок, постоянно витает в облаках, аж врезать ему хочется, чтоб очнулся! Мила с этими сопливыми песнями Крида уже задолбала меня, а теперь и ты туда же? Офигеть.

Внезапно, Данил начинает смеяться, да так громко, что закашливается.

– А ты типа не при делах, да, Макс?

– Ты на что намекаешь?

– Тебе бревно твое не мешает моргать? Не закрывает обзор, а?

Я хмыкаю, беру бутерброд и смотрю на ломоть бледно-желтого сыра.