Безумные

Хватаю шубу и сумку, сую ноги в сапоги и выхожу из квартиры. Лифт по-прежнему на семнадцатом этаже, так что ждать не приходиться. Пока спускаюсь вниз, раздумываю над его словами и с каждой секундой их истинный смысл становится для меня понятен. Как будто собираю огромную картинку из тысячи пазлов. И когда последний прочно встает на свое место, мои губы растягиваются в победной улыбке.

Я нравлюсь Максиму. А это совершенно не нравится ему.

28

Поклонник Милы подарил ей на Новый год шарм на браслет (что когда-то подарил я!) из белого золота с розовыми кристалликами и красной висюлькой в виде сердца.

– Прелесть, правда, Макс?

– Розовая банальщина, – киваю я, обгоняя сонную «Волгу».

– А вот бабушке подарок понравился.

– Как его зовут?

Мила складывает руки на груди:

– Забыл о нашей договоренности? Всему свое время, братец.

– Надеюсь, оно не наступит, когда ты уже будешь с пузом ходить и плакать, что этот крендель тебя бросил?

– С ума сойти, да у нее железные нервы! Я бы ни за что с таким как ты не замутила.

Бросаю на Милу раздражительный взгляд:

– У кого?

– Пф-ф. У Каролины твоей ненаглядной. И как она только терпит это вечное «бу-бу-бу»? Наверное, и впрямь влюбилась.

– Мы с ней работаем вместе и все.

– Ты её хочешь.

– Что?! Мила!

– Чего запаниковал так? – хмыкает сестра. – На дорогу смотри, я в школу хочу без происшествий добраться.

– Тогда молчи и слушай музыку!

В последнее время я стал чересчур восприимчивым и нервным. Шуточки сестры, что раньше могли только улыбнуть, теперь поджигают во мне буйство таких неординарных чувств, что хочется кулаком стену пробить.

Да, черт возьми, ДА! Я хочу Каролину! Слышишь, сестрица?! И я не просто хочу оказаться в ней, зарывшись лицом в её шелковые волосы, мне нужно нечто большее… Я не знаю, что именно. Разговоры, просто лежание и ничегонеделание или прогулка по городу – НЕ ЗНАЮ! Но, когда она рядом, я чувствую себя слабым. Сильным и одновременно слабым. Я вижу её почти каждый божий день, стараюсь держаться подальше, говорить лишь «привет, как дела?» и мгновенно ретироваться, но все равно не могу заставить себя не смотреть в её сторону, не наблюдать за тем, как она задумчиво грызет карандаш, объясняя что-то рабочим… Я вообще не могу не смотреть на нее.

Высаживаю Милу возле школы и созваниваюсь с водителем грузовой машины, что должен забрать стеновые панели со склада магазина и привезти их на объект. Сам направляюсь туда же, чтобы забрать бумаги для бухгалтерии, и гадаю, что было бы, поддайся я в тот вечер воле собственных желаний? Я думал, что сплю, ведь Каролина не могла стоять на пороге моей квартиры и так улыбаться. Но это была она. Девушка, что порушила мои наполеоновские планы по ликвидации всяческого к себе интереса. Да у меня и температура подскочила только потому что рядом была она! Уже второй раз (БОЖЕ!) второй раз я собственноручно пристегиваю себя наручниками к батарее, заклеиваю скотчем рот и делаю вид, что мне все равно. Мир сошел с ума или я? Как можно не заключить в объятия девушку, увидев которую сердце тает, как кубик льда в горячем чае? Элементарно! Спросите у меня, научу.

Есть такое угнетающее и тяжелое чувство, называется совесть. Голосок у этой дамочки – так себе. Как будто с жесткого похмелья. Видит, что меня тянет к девушке и начинает причитать:

«Что, Макс, собираешься в кои-то веки развлечься с девушкой здесь? В реальности?»

«Пошла к черту!»

«О, Макс, неужели тебе не стыдно? Бедная девочка знать не знает, что ею играет один и тот же человек. Только представь, как она возненавидит тебя, как же неловко ей станет, зная, что её заказчики играли с ней в глупые взрослые игры. Особенно ты».

«Ничего она не узнает!»

«Тебе видней, Матвей! Ах-ха-ха! Ах-ха-ха!»

Если у меня когда-нибудь будет сын, ни за что не назову его этим именем. Уже в печенке оно сидит.

Останавливаю машину рядом с грузовой, в которую и погрузят стеновые панели. Удивительно, что водитель приехал раньше меня, обычно ждешь его полдня. Захожу в магазин, здороваюсь с молодой девушкой, что консультирует двух мужиков и останавливаюсь у темного стола с огромным монитором.

– Тук-тук?

Из зала выходит женщина, что была здесь в прошлый раз, когда мы часа два не могли определиться с выбором. На ней леопардовый пиджак и черная узкая юбка; помню когда-то Мила говорила, что такая расцветка – знак того, что у женщины давно не было секса.

– О! Здравствуйте, Максим! А я вас уже заждалась.

– Добрый день. Машина у склада, готовы получать.

Она улыбается мне, оголив идеально ровные и белые зубы. Наверняка, виниры.

– Конечно, сейчас только распи́шитесь в акте и я отправлю вас на пункт выдачи.

– Спасибо.

Сажусь на стул. Расписываюсь, где надо, ставлю печать и складываю наши документы в черную папку, чтобы потом передать их Кириллу.

– С этой бумажкой на склад, – говорит блондинка, не отрывая от меня глаз.

– Благодарю. Всего хорошего.

– И вам!