Безумные

– Все возможно, – уклончиво отвечаю я, не переставая улыбаться. – Так почему на тебя все пялились?

– Где мы встречались? – игнорирует она мой вопрос. Внимательно смотрит на меня, проходится взглядом по моему лицу, словно сканирует. – На выставке какой-нибудь?

Я хмыкаю.

– Или в театре? – продолжает предполагать она. – Послушай, я не могу так больше, просто скажи, где мы виделись?

– Ты действительно не узнаешь меня? – спрашиваю я, внимательно взглянув на нее. – Ну же?

Похоже, что в её голове творится настоящий хаос. Каролина кусает нижнюю губу, хмурит лоб, отчего бровки замирают в забавной форме, а потом тяжело выдыхает, опустив веки.

– Ладно, забудь, – отрезаю я и разворачиваюсь на пятках. Может, оно и к лучшему. Ведь пойми она, что я и есть тот самый Безумный Макс с закрытой вечеринки в клубе, с которым она целовалась до умопомрачения и который так гадко выставил её за дверь, вряд ли бы еще хоть раз заговорила со мной. И уж явно не пришла бы больше в клуб. И, наверняка бы, залилась краской смущения. – Кофе будешь? – бросаю я через плечо. – Вон тот самый киоск.

– Ладно! Только скажи, где мы встречались раньше, иначе я сейчас сломаю мозг.

Иду вперед, Каролина рядом.

– Почему ты улыбаешься? – спрашивает она, пытаясь заглянуть мне в глаза. – Ей-богу, я сейчас просто с умай сойду, если не выясню…

– В театре, ты угадала, – говорю первое, что приходит в голову. Никогда не был в театре. – Уже не помню, когда точно. Просто мы сидели рядом, и твое лицо мне запомнилось.

Заказываю два больших стакана Латте. Расплачиваясь, замечаю любопытный взгляд Каролины, что стоит чуть в стороне и изучает, кажется, каждое мое движение.

Данил назвал меня придурком, с чем я сейчас, пожалуй, не могу не согласиться. Притворяюсь завсегдатаем театральных постановок, называюсь вымышленным именем, что редко делаю даже на закрытых вечеринках, а все ради чего? Не могу не признать, что делать все это меня подначивает обыкновенное человеческое любопытство: кто эта Каролина в реальной жизни?

– Наверное, твое лицо мне тоже запомнилось, – задумчиво говорит она и слабо кивает. Такое чувство, что сама себя в этом убеждает. – Ладно. Выяснили.

– Угу. – Протягиваю ей высокий стакан с белой крышкой и беру свой. Каролина благодарит меня, наши взгляды встречаются. – Так и где твоя машина? – спрашиваю я, оглядев дорогу. Без маски её взгляд совершенно другой: неловкий и несколько напряженный.

– Возле центрального парка.

– Совсем рядом! – прячу улыбку за стаканом. – Не замерзла?

– Нет, кофе горячий, согревает. В центре туго с парковкой, так что…

– Пойдем, проведу тебя.

– Не стоит.

– Да я просто ноги размять хочу, а не то, чтобы прям целенаправленно тебя провожать.

Она тихонько смеется и делает небольшой глоток кофе. Неопределенно пожав плечами, Каролина обходит меня и медленно бредет по тротуару. Да уж, меньше всего на свете я мог подумать, что стану по неведомой мне прежде воле искать возможности остаться рядом с девушкой из клуба как можно подольше. Усмехаюсь и иду следом за ней.

– Так может ты расскажешь мне, почему на тебя все пялились?

Каролина по-детски хмурится и отрицательно качает головой.

– Надо было молчать, – заключаю я, засунув одну руку в карман парки. – Ты бы до сих пор думала, что я какой-то там друг твоего бывшего и…

– Мне очень неудобно перед тобой, – перебивает она, повернув ко мне голову. – Глупо вышло, но я сама виновата. Порой нужно скотчем рот заклеивать.

– Ты точно не была тогда голой?

Она улыбается и чешет нос:

– Я болела. Выглядела паршиво, как тогда на вашем объекте. А может и еще хуже.

– Не припомню, чтобы ты выглядела паршиво.

– А по-моему, тебя мой внешний вид ой как забавлял! Ты все время улыбался.

– Лишь потому что ты меня не узнала.

Это правда.

– Ну, я, знаешь ли, просто физически не могу запомнить всех людей, с которыми когда-то и где-то вместе бывала.

– А говорила, что у тебя хорошая память.

Каролина сдержанно выдыхает и, поджав губы, оглядывает меня. Молча переходим дорогу, слившись с толпой, что спешит к автобусной остановке.

– Тебе вовсе необязательно провожать меня к машине.

– Я же говорю, хочу размять ноги. Ты здесь вообще ни при чем. Почему ты решила, что я к тебе клеюсь?

– Что?! – ахает она, хлопая глазами. – С чего ты взял это?

– Ты же сама сказала, что мол, ты, паренек, зря теряешь время и силы, я не стану пить кофе или еще чего-нибудь с другом моего бывшего. Разве не так все было?

– Давай не будем об этом, ладно?

– Ладно. – Выдерживаю десять секунд тишины, а потом снова спрашиваю: – Ты ведь понимаешь, что я не клеюсь к тебе?

– Ты просто разминаешь ноги, – кивает она.

– Умница.

Наши взгляды встречаются. В сотый раз мы глядим друг другу в глаза, а она отказывается вспоминать меня. Почему я запомнил её нежный сверкающий взгляд? Почему, только взглянув на мягкие губы, мысленно зарылся в сладкие воспоминания, когда проводил по ним пальцем и языком? Неужели тот Безумный Макс совершенно не тронул её? Не покорил? Не запомнился?