Безумные

– Как же тебя назвать, красавица? – говорит она собаке. – Ты и правда очень милая. – Каролина тяжело вздыхает и разворачивается. – Если бы я спала, её детки были бы живы.

– Она была бездомной и не факт, что все щенки выжили бы на холодной улице. Может, так надо было? Теперь у нее есть хозяйка и теплый дом.

Наши глаза встречаются, и мое сердце пропускает удар. Я закашливаюсь. Смотрю на дорогу, опасаясь вновь ощутить эту странную вспышку в груди.

– Как зовут твою сестру?

– Мила.

– Хорошее имя. Теплое, – с улыбкой говорит Каролина. – Мила и Матвей. М и М. Здорово.

Ненавижу тебя, Матвей! Ненавижу.

– Чем она увлекается?

Я хмыкаю:

– Она рвется в журналистику. Пишет в школьную газету, ведет свой блог и мечтает поскорее переехать в студенческий городок, чтобы я не смог её там доставать.

– Ух, ты. Творческая личность.

– Как и ты, – смотрю на нее. – В детстве рисовала домики, наверное?

– Все на свете. Поначалу это был подоконник. Потом на нем появилась ваза с цветами. Потом я попросила маму купить мне несколько альбомов для рисования. Я осторожно извлекала из них листы и рисовала комнаты для бумажных кукол.

– Которых сама же и рисовала, – предполагаю я.

– Было дело, – улыбается она. – У них был огромный домище с пятнадцатью комнатами, который висел у меня на стене. Мне нравилось каждый день делать ремонт то тут, то там… – Она замолкает, и я вижу, как мягкие губы трогает печальная улыбка.

– А потом в гости пришел противный пацан, сыночек каких-нибудь знакомых твоих родителей, и сорвал со стены твой шикарный домище, потому что был жутко вредным и избалованным созданием? – пытаюсь пошутить я.

Каролина хмыкает:

– Моя мама. Она хотела, чтобы я в театре играла, а не глупостями занималась… Мм… Еще долго ехать?

– Нет, минут пять, не больше.

Снова смотрю на нее, пытаясь понять, какие у нее отношения с матерью. Наверное, не настолько теплые, чтобы просить её приютить собаку на несколько дней. Иначе навряд ли бы она согласилась на помощь малознакомого человека. Ну… Не то, что бы малознакомого, просто Каролина многого не знает о нас.

Останавливаю машину у кирпичного забора и глушу двигатель. Каролина набирает воздух ртом и выходит из автомобиля, а я продолжаю сидеть на месте, не находя в себе сил привести в движение собственное тело. До меня тут вдруг снизошло озарение, да такое, что во рту пересохло, а теплый воздух в мгновение охладился.

Я впервые привез сюда девушку, что собираюсь познакомить со своей семьей.

Пытаюсь доказать самому же себе, что это вынужденное знакомство, ведь я всего лишь вызвался помочь, а одно дело просто тянет за собой другое и мне никак не обойти этот момент, потому что…

В мое окно стучат.

Поворачиваю голову и вижу Каролину, что стоит на улице и озадаченно глядит на меня.

Да, я и впрямь идиот сегодняшнего дня.

* * *

– Эй, братуха, привет!

Я её убью.

– Неси пакеты в дом.

– Боже, и как только твой несносный характер терпят другие люди! Привет, я – Мила. Самая терпеливая сестра этого говнюка, – представляется она Каролине, протянув ей руку.

– Привет. Каролина. Матвей, я могу сама взять пакеты…

Ну вот, приехали.

Тут же ловлю на себе обалдевший взгляд Милы и молча даю понять, что сейчас не лучшее время для её многочисленных вопросов.

– Держи этот, он легкий. Мила, эти все – твои, а я переноску возьму.

– Окей. Пойдем в дом, бабуля вас уже заждалась. А у дедушки, кстати, с самого утра турнир по игре в «Домино». Он у нас чемпион.

– Здорово. А где этот турнир проходит? – интересуется Каролина, следуя за Милой к дому.

Я иду позади, не пропуская ни единого слова.

– Да вон, у соседа через дорогу, – хмыкает Мила. – Кстати, бабуля пирог испекла и чай заварила.

– Мы ненадолго, – тут же отвечаю я.

– Скажи об этом бабуле, Матвеюшка.

Зараза. Узнаю́ прежнюю Милу, что не упустит возможности подколоть меня. Говорю ей, чтобы быстрее перебирала ногами, собаке противопоказан холод и сквозняки.

– Он у нас заботливый, – говорит Мила, оглянувшись через плечо. – Даже чересчур.

Как только мы подходим к входной двери, бабушка появляется на пороге и помогает Миле занести пакеты. Мне, конечно, может просто показалось, но вроде бы бабуля накрутила волосы и нацепила жемчужные сережки, а к последнему она прибегает исключительно по праздникам.

В доме пахнет свежей выпечкой, значит бабуля действительно испекла пирог. Пока Мила стягивает с себя угги и мою старую куртку, в которой обычно выбегает на улицу, я ставлю на пол переноску и с тревогой замечаю на бархатном лице бабули сияющую улыбку. Она глядит на Каролину, сложив перед собой ладони, и представляется:

– Галина Ивановна.

– Каролина, – улыбается первая девушка, которую я привез в дом своей семьи. – Приятно познакомиться.

– А нам-то как приятно, ты просто представить себе не можешь! – восклицает Мила, обняв бабушку за плечи. – Правда, бабуля?

Я убью её. Честное слово.

– Раздевайся и будь как дома! – Бабушка сияет. Такое чувство, что я привез мать её будущих правнуков, ей-богу! – А где же собачка?