Безумный корабль

Чертог кругом нее внезапно наполнился жизнью. Не было больше Малты Вестрит: она исчезла, истаяла, как привидение. Сотня других жизней процвела на ее месте. Рослые люди с лиловыми или медными глазами и кожей медового цвета наполнили комнату. Они танцевали, разговаривали и пили вино, а сквозь непередаваемо ясный хрусталь купола с небес заглядывали звезды. Потом в единое мгновение ока настало время рассвета. Разлился ранний утренний свет и заиграл на цветах и листьях удивительных растений, стоявших на полу в своих кадках. В одном углу журчал фонтан; по маленьким терраскам сбегала вода, в ней резвились рыбешки. Потом сделался полдень: двери стояли распахнутыми, впуская внутрь ветерок. И вот опять настал вечер, и люди Старшей расы снова собрались на беседу и танцы под музыку. Еще миг – и вернулся солнечный свет. Вот открылась дверь, и в чертог на катках втащили огромный кусок черного с серебряными прожилками камня. Дни понеслись один за другим, опадая, словно лепестки с яблоневого цветка… Кругом камня с резцами и молоточками трудились несколько стариков. В камне постепенно проявлялся дракон. Один за другим старики прислонялись к нему и как бы истаивали, впитывались в него. И вот опять распахнулись двери. Дракон зашевелился… и пошел вперед, провожаемый слезами и радостными напутствиями. Он взвился и улетел прочь, а люди остались танцевать, пить вино и беседовать. Потом приволокли новый камень. Замелькали ночи и дни, словно черные и белые бусины, спадающие с разорванной нитки. Время плескалось и неслось мимо Малты. Она всматривалась и ждала… а потом перестала всматриваться и ждать. Воспоминания заполняли чертог потоками густого, тягучего меда. Она пропитывалась ими, вбирала их и понимала все – гораздо больше, чем мог вместить разум. Здесь было истинное хранилище воспоминаний, ибо Старшие находили удовольствие в том, чтобы приникать к воспоминаниям друг дружки. «Но не таким же образом!.. – жаловалась Малта в пустоту. – Не таким страшным потоком… во всех мельчайших деталях увиденного и пережитого! Это слишком много… слишком много… Я же не Старшая, не дракон! Я не была рождена для того, чтобы столько вмещать! Я не могу!»

Она действительно не могла. Воспоминания переполняли ее и как бы вытекали наружу – она забывала больше, чем могла удержать. Она едва успевала следить за одним-единственным, что было вправду важно, что никак нельзя было пропустить или забыть. Плиты с рычажками. Ручки, колесики. Только одно это и следовало всенепременно запомнить. А все остальное – долой!

…Она лежала на полу, растянувшись в холодной луже. Холод пронизывал до самых костей, а перед умственным взором продолжали кружиться дни, месяцы и годы, и каждое мгновение было впечатано в ее саднящую память. Она знала гораздо больше необходимого. Время кружилось, двигаясь одновременно взад и вперед. Она видела, как укладывали тесаный камень, возводя эти стены… И как Старшие лихорадочными усилиями затаскивали вовнутрь драконьи «колыбели». Они обвязывали их канатами и взваливали на катки, а снаружи под черным небом дрожала земля, и черным снегопадом сыпался густой пепел…

А потом все прекратилось.

В одном направлении она достигла закладки самого первого камня. А в другом – те из Старших, кто не бежал прочь, остались лежать мертвыми. Теперь Малта знала все. И ничего…

Малта. Вставай!

К кому обращалась драконица? К которому из тех, кто здесь побывал? Что один, что другой… Всех можно заменить друг на дружку, разве не так?..

Малта! Малта Вестрит! Ты запомнила, как открывается дверь?

Пошевелиться. Сдвинуть с места это тело. Это коротенькое и неуклюжее тело. Наделенное такой мимолетной жизнью. И такой глупой жизнью… Ну-ка, проморгайся! В чертоге темно, но можно с легкостью вспомнить, каким он был когда-то, когда жизнь и свет заполняли его. Сияло солнце и порождало радуги в хрустальных плитах купола… Шевелись, шевелись, за работу. Дверь…

Сюда вело двое дверей. Она вошла через северную. Та слишком мала, дракон в нее не пролезет. Колыбель втащили через южную…

Кто она, что она, зачем она здесь, – Малта толком не помнила, но вот все касавшееся открывания дверей – в мельчайших подробностях. Изначально этим занимались четверо крепких мужчин. Ей придется как-то справиться в одиночку. Она подошла к первой плите возле южной двери и отыскала защелку. Она чуть не переломала все ногти, но маленькая дверка не открывалась, а инструментов у нее никаких не было. Она замолотила по дверце кулаками. Внутри раздался щелчок, и она снова схватилась за защелку. На сей раз дверца неохотно пошла в сторону… а потом с треском сорвалась с обветшалых петель и грохнула об пол. Ну и плевать.